Многие
читатели одобрили статью, которой я 2 апреля этого года откликнулся на смерть
Евгения Евтушенко. В ней я поделился своими соображениями о роли Евтушенко в
русской поэзии периода «оттепели» и его значении для моего поколения. Кое-кто
возражал мне, называя стихи Евтушенко трафаретной официальной литературой. Но
самыми агрессивными были несколько комментариев, авторы которых называли
Евтушенко... графоманом, укравшим у замечательного поэта Юрия Влодова
знаменитое стихотворение «Бабий Яр». В тот момент я не стал затевать дискуссии,
так как после смерти человека не надо ни говорить о нем гадости, ни вообще
громко шуметь. Но теперь хочу высказаться.
Тот, кто никогда
не слыхал о поэте Юрии Влодове, без труда найдет в Интернете его биографию,
стихи и... рассказы о краже «Бабьего Яра». Чтобы не отвлекаться, сразу отмечу,
что считаю Влодова талантливым, интересным поэтом, который по собственной вине
(за решетку его привели не политические, а банально-уголовные дела) свой
потенциал не реализовал, не дошел до читателей. Влодов дожил до эпохи
«гласности», умер в 2009 году. У него было достаточно возможностей публично
осудить Евтушенко за "позорный поступок", но он не сделал этого.
Правомерность –
или неправомерность - обвинений в плагиате доказывается несколькими способами.
Изучается история
создания произведения, происхождение которого подвергается сомнению.
Сопоставляются
личности «мнимого» и «истинного» авторов, их интеллектуальные, моральные качества
и творческие возможности.
Иногда
неопровержимым аргументом «за» или «против» могут служить найденные черновики
произведения.
Если
«историко-биографический» подход не разрешает сомнений, необходимо сопоставить
манеру, в которой написан текст, со стилевыми особенностями претендентов на авторство.
«Альтернативная
история»
Откуда появились
разговоры о том, что автор «Бабьего Яра» - не Евтушенко?
Историю создания
стихотворения Евтушенко не раз рассказывал – эти факты можно найти в Википедии
и воспоминаниях современников. Поэт впервые попал в Бабий Яр в 1961 году вместе
с писателем Анатолием Кузнецовым, который в детстве был свидетелем расправы с
киевскими евреями и впоследствии написал об этом известную книгу. Евтушенко был
потрясен тем, что место расстрела превратили в мусорную свалку, что там нет
памятника, а сама эта трагедия замалчивается. Вернувшись в гостиницу, он
написал стихотворение «Бабий Яр», с которым сразу ознакомил киевских
друзей-поэтов, а вскоре прочел его на своем литературном вечере. 19 сентября
1961 года «Бабий Яр» был опубликован в «Литературной газете». Редактора
уволили, началась травля Евтушенко, стихотворение не печатали более двадцати
лет и запрещали публично читать его с эстрады.
В авторстве
Евтушенко никто не сомневался – ни великий Шостакович, включивший его строки в
свою 13-ю симфонию, ни евреи Эренбург, Маршак, Утесов, которые не ссорились с
советской властью, но защищали Евтушенко от нападок литературных черносотенцев и
не смолчали бы, зная о попытке сжулить на еврейской теме.
Авторство
Евтушенко оспаривалось только Юрием Влодовым, а, вернее, его вдовой Людмилой
Осокиной. Через полвека (!) после появления в «Литературке» стихотворения
Евтушенко Осокина опубликовала эссе «Тайна «Бабьего Яра». В нем говорилось, что
«Бабий Яр» был написан ее мужем, для которого в тот момент была характерна
«сионистская направленность»:
"Влодов, по-национальности, был наполовину русским,
наполовину евреем. Полукровкой, как он говорил. Поэтому он в разные периоды
своей жизни был то сионистом, то антисемитом, в зависимости от того, какое
крыло в его жизни перевешивало. Он заступался за тех, кого обижали, так
сказать. В те годы перевесило еврейское крыло, и он активно начал писать стихи
явной сионистской направленности, это стало на какой-то период его темой, и
также выступал с этим стихами в больших аудиториях. Пока ему не запретили".
Осокина связала
свою судьбу с Влодовым лет на двадцать позже выхода в свет «Бабьего Яра», и
историю о плагиате ей кто-то «напел». Как высшую истину она приводит интервью,
которое взял у Влодова незадолго до его смерти и напечатал «в каком-то издании»
некий Борис Брин. (Любопытно, что Брин, в свою очередь, подкрепляет свои
утверждения ссылками на Осокину...). Привожу самые «сильные» места из этой
беседы:
"– Юрий Александрович, как так получилось, что вашими
стихами "попользовались" другие люди? Неужели никак нельзя было
уберечься от потерь?
– Ну, как тут убережешься? Стихи у меня очень сильные и в
искушение людей вводили страшное. Печатался я с большим трудом, а
стихотворение, если оно еще ненапечатанное, в какой-то мере бесхозное, ничье.
Кто первым его напечатал, тот и автор. Я даже в какой-то мере их понимаю, что
сложно было устоять. Но устоять настоящему поэту, истинной творческой личности,
было необходимо, иначе он уже не мог достойно нести это звание. В какой-то мере
я являл Божескую или Дьявольскую проверку людей на вшивость. Многие, к
сожалению, этой проверки не прошли...
– Не расскажете, как это произошло?
– Я в то время отправился в места не столь отдаленные. Я
вел тогда довольно стремную жизнь, и как-то попался в руки властям, 12 апреля
1960 года был суд надо мной, потом меня посадили на 8 лет, правда, я вышел
намного раньше. Женя, наверное, подумал, что я не скоро вернусь на свободу, а
если вернусь, то мне будет не до стихов. Захожу как-то в лагерную библиотеку,
беру "Литературную газету" и вижу это свое стихотворение под фамилией
Евтушенко. Я сначала глазам своим не поверил, но потом поверить все ж таки
пришлось.
– И что вы потом сказали Евтушенко?
– Когда я освободился, я встретил Женю и спросил его,
зачем он это сделал. Как ни странно, он ничуть не смутился и сказал, что,
поскольку я сел, он решил таким вот интересным образом спасти это прекрасное
стихотворение, не дать ему пропасть, оно ведь нужно людям. Я не нашелся, что
ответить на подобное заявление, настолько оно меня поразило. Потом успокоился,
простил его, но запретил это стихотворение в дальнейшем как-то использовать:
публиковать, ставить в книги..."
Я вообще-то по
образованию филолог и много занимался историей советской поэзии. Имя такого
исследователя как Борис Брин мне никогда не встречалось. Осокина аттестует его
как человека, собиравшего материалы о Бабьем Яре и изучавшего историю
стихотворения. Мне лично как журналисту доводилось беседовать с людьми, которые
участвовали в движении за создание мемориального комплекса в Бабьем Яру. Они
упоминали, например, Виктора Некрасова, но фамилия Брин не звучала. Как я
выяснил, он – автор кочующих по Интернету дилетантских компиляций о советской
истории, Холокосте с массой «сенсационных» домыслов (типа сотрудничества
Хрущева с шефом гестапо Мюллером!..) собственного изготовления.
В качестве
историка и теоретика литературы Брин заявляет, что в момент появления в печати
«Бабьего Яра» Евтушенко был «малоизвестным поэтом». По его мнению, о плагиате
свидетельствует то, что плохой поэт Евтушенко кроме поэмы «Бабий Яр» ничего не писал
о евреях и вообще не отличался смелостью и к тому же изуродовал чеканные рифмы
Влодова (как будет показано позже, «неумелая» рифмовка как раз подтверждает
авторство Евтушенко!).
Тем, кто любит
сериалы про ментов, известно, что свидетельства членов семьи и друзей следователи
и судьи не считают надежными – особенно если они ссылаются друг на друга. Но
мышление сегодняшних посетителей Интернета сформировано во многом под влиянием
фейков. Люди, заменившие реальную жизнь блужданием в социальных сетях, радуются
ошеломляющим, возбуждающим фейкам и, не вдумываясь, принимают на веру любую
ересь. Вот и страшилка о похищении Евгением Евтушенко чужой поэмы нашла благодарных
читателей: обыватель счастлив, когда «выскочек» втаптывают в грязь, а
доморощеннный "интеллектуал" любит столкновения с неожиданными гранями истины.
Осокина, путающая
сочувствие к евреям с сионизмом и допускающая, что это может сочетаться с
антисемитизмом - особенно у полукровок, говорит о «больших аудиториях» Влодова,
в которых он читал юдофильские стихи. Но «Бабьего Яра» в его исполнении никто
не слыхал - иначе плагиатора давно разоблачили бы - да таковой и не решился бы
на кражу.
Впрочем, вдова, мягко говоря, преувеличивает известность мужа - он не
издавался, а в больших аудиториях выступали поэты известные. Даже несколько
ушедших в народ сатирических миниатюр Влодова («Прошла зима, настало лето.
Спасибо партии за это») считались анонимными.
Согласно рассказу
Влодова, Евтушенко украл «Бабий Яр», воспользовавшись тем, что истинного автора
в апреле 1960 года посадили. Видимо, следствие заняло не менее нескольких
месяцев. Получается, что «влодовский оригинал» был написан в 1950-е. Однако в
тот период никто, кроме отдельных уроженцев Киева, не знал о трагедии Бабьего
Яра - в том числе наверняка и Влодов, который в детстве жил на Украине, но
послевоенные годы провел в Сибири, а затем обитал в Москве.
Рукописи
пропали...
Осокина признает,
что рукописи Влодова пропали. Поэтому нельзя рассчитывать на сенсационное
обнаружение написанного его рукой черновика «Бабьего Яра».
Кому верить на
слово?
Трудно судить об
аутентичности откровений Влодова в интервью Борису Брину. Ни похвальба поэта,
ни бессвязный лепет его вдовы доверия не вызывают. Осокина с трепетом отмечает,
что Влодов, писавший для заработка стихи за других поэтов, виртуозно имитируя
их почерк, был очень... щепетильным (!) и никогда не разоблачал своих «клиентов».
Биография и личные качества Влодова не подтверждают (мягко говоря!) его
моральное преимущество над «обидчиком» и никак не ассоциируются с образом
незлобивой жертвы.
Евтушенко был
человеком очень самолюбивым, амбициозным. Невозможно себе представить, чтобы он
заимствовал чужие стихи, особенно если это было чревато позорным разоблачением.
Ему вполне хватало своей славы. Вопреки брюзжанию неграмотного «исследователя»,
в начале 1960-х Евтушенко был самым популярным поэтом в молодежной среде и в
интеллигентных кругах больших городов - именно благодаря его имени «Бабий Яр» после
публикации моментально стал достоянием всего советского еврейства.
О Евтушенко никто
не говорил, что у него чередовались периоды любви и неприязни к евреям. Он
всегда сочувствовал их страданиям. В «Братской ГЭС» поэт посвятил целую главу
«диспетчеру света Изе Крамеру».
Не был Евтушенко и
трусом. Его можно упрекать в непоследовательности, романтизации революции,
иллюзиях относительно социализма - он был сыном своей эпохи, но он написал и
«Наследников Сталина», и «Памяти Есенина», и «Танки идут по Праге». Влодов
предпочитал не снабжать своим именем выпады против власти.
Если уж
подкреплять свое мнение чужим авторитетом, то сошлюсь на Валерию Новодворскую,
которая прекрасно писала о литературе и была человеком редкой порядочности.
Вот что она говорила о Евтушенко:
«Евтушенко -
честный человек, на место Блока или Бродского не сядет... Про Евтушенко
говорили много плохого, вплоть до того, что он был агентом КГБ. Нет, не был,
это клевета... Он был смел до отчаянности, но ездил по белу свету, жил шумно и
широко, получил (выбил блефом) шикарную квартиру в доме на набережной... Но
подлостей он не делал и ничем за эти блага не платил. Ничем, что было бы
лицемерием, жестокостью, согласием на аресты собратьев по ремеслу».
Такие стихи не
прячут в сундук на чердаке!
Поскольку всем
сказанным выше я, видимо, не развеял мрачных подозрений недоброжелателей
Евтушенко, то должен перейти к сравнению двух творческих индивидуальностей. Это
непростой метод убеждения, так как знатоков творчества Евтушенко становится всё
меньше, а со стихами Влодова вообще знакомы единицы.
Чтобы не
цитировать много раз стихотворение Евтушенко, я для удобства читателей сразу
приведу весь текст «Бабьего Яра».
Бабий Яр
Над Бабьим Яром памятников нет.
Крутой обрыв, как грубое надгробье.
Мне страшно.
Мне сегодня столько лет,
как самому еврейскому народу.
Мне кажется сейчас —
я иудей.
Вот я бреду по древнему Египту.
А вот я, на кресте распятый, гибну,
и до сих пор на мне — следы гвоздей.
Мне кажется, что Дрейфус —
это я.
Мещанство —
мой доносчик и судья.
Я за решеткой.
Я попал в кольцо.
Затравленный,
оплеванный,
оболганный.
И дамочки с брюссельскими оборками,
визжа, зонтами тычут мне в лицо.
Мне кажется —
я мальчик в Белостоке.
Кровь льется, растекаясь по полам.
Бесчинствуют вожди трактирной стойки
и пахнут водкой с луком пополам.
Я, сапогом отброшенный, бессилен.
Напрасно я погромщиков молю.
Под гогот:
«Бей жидов, спасай Россию!» —
насилует лабазник мать мою.
О, русский мой народ! —
Я знаю —
ты
По сущности интернационален.
Но часто те, чьи руки нечисты,
твоим чистейшим именем бряцали.
Я знаю доброту твоей земли.
Как подло,
что, и жилочкой не дрогнув,
антисемиты пышно нарекли
себя "Союзом русского народа"!
Мне кажется —
я — это Анна Франк,
прозрачная,
как веточка в апреле.
И я люблю.
И мне не надо фраз.
Мне надо,
чтоб друг в друга мы смотрели.
Как мало можно видеть,
обонять!
Нельзя нам листьев
и нельзя нам неба.
Но можно очень много —
это нежно
друг друга в темной комнате обнять.
Сюда идут?
Не бойся — это гулы
самой весны —
она сюда идет.
Иди ко мне.
Дай мне скорее губы.
Ломают дверь?
Нет — это ледоход...
Над Бабьим Яром шелест диких трав.
Деревья смотрят грозно,
по-судейски.
Всё молча здесь кричит,
и, шапку сняв,
я чувствую,
как медленно седею.
И сам я,
как сплошной беззвучный крик,
над тысячами тысяч погребенных.
Я —
каждый здесь расстрелянный старик.
Я —
каждый здесь расстрелянный
ребенок.
Ничто во мне
про это не забудет!
«Интернационал»
пусть прогремит,
когда навеки похоронен будет
последний на земле антисемит.
Еврейской крови нет в крови моей.
Но ненавистен злобой заскорузлой
я всем антисемитам,
как еврей,
и потому —
я настоящий русский!
Важно отметить,
что Евтушенко и Влодов родились в 1932 году и примерно в одно время входили в
литературу. Упоминаю об этом не для намеков на обостренно-ревнивое отношение
Влодова к славе Евтушенко, а для сравнения тех путей, которые они выбрали в русской
поэзии в переломный для нее момент. Это два совершенно разных направления.
В 1950-е годы
советский читатель изменился – его больше не трогали трескучая риторика,
фальшивый пафос официальной литературы. Невероятная популярность молодого
Евтушенко в тот период была вызвана тем, что он обогатил русскую поэзию
разнообразными, очень искренними интонациями, вернул некогда присущую ей
исповедальность. В стране, подавлявшей личность, он дерзко заявил, что «людей
неинтересных в мире нет».
Другим вызовом интеллектуальному убожеству соцреализма в то время был расцвет поэзии мысли. Шедевры философской лирики создавали на склоне лет Пастернак и Заболоцкий. Метафизичны уже ранние стихи Стаса Красовицкого и Иосифа Бродского, тем более - их зрелое творчество. Влодов на той же территории искал свои темы и стиль. О чем бы он ни писал: о природе, о творчестве, о войне, о лагерях, о Боге, о смысле бытия - его стихи кратки, емки, экспрессивны:
В болотине увяз
таежный лагерь,
Закручено
сплетенье душ и тел.
Земной любви
неуловимый ангел
По Северу в тот
день не пролетел.
***
И топнул Ягве: «Встань!
Очнись, плебей!
Яви, Иуда,
преданность сыновью!..»
И страшно
крикнул: «Выродка убей!!
Убей урода! – и
упейся кровью!..»
***
Спросил кривой
монгол,
взасос целуя
стремя:
«Что видел ты во
сне,
О, солнечный
Чингиз?!»
Но солнечный
Чингиз
не глянул сверху
вниз, -
Лишь сплюнул
и попал
монголу прямо в
темя.
Из горла звук
извлек
и в никуда изрек:
«Мне снились
белолицые уроды...
Они тонули в
собственной крови...»
А сам, зажмурясь,
думал о любви...
Гонец сказал:
у младшей были
роды...
Влодов суров и
порой очень жесток. Евтушенко жалостлив, сентиментален – в той мере, которая не
нарушает художественной гармонии. (В «Бабьем Яре» даже в строках о нелюдях
прорывается уменьшительный суффикс – «жилочкой не дрогнув»!).
Влодов возносится
в надмирные выси, откуда не видны трогательные подробности, живые детали,
придающие огромное обаяние стихам Евтушенко.
Влодов создает многослойные,
неоднозначные образы, любит парадоксы. Евтушенко не видит необходимости
усложнять ни озарившую его мысль, ни переполняющий его моральный пафос.
Дело даже не в «чередовании антисемитизма и сионизма» у Влодова, а в том, что вывести в одном стихотворении столько вызывающих его боль персонажей, вместить в него такой накал эмоций, как в «Бабьем Яре», - это не его художественный метод.
Никто, видимо,
уже не узнает, доводилось ли Влодову в молодости посещать Бабий Яр. Но в данном
случае важнее то, что он как поэт эпический не писал стихов по какому-то
поводу, не выплескивал в них конкретные впечатления и переживания. У Евтушенко как
лирика большинство стихотворений родились из какого-либо события,
эмоционального взрыва. Так было и с «Бабьим Яром».
Влодов всегда
отстранен от своих персонажей. Ему не нужна упоминавшаяся Львом Толстым «способность
перемещаться мыслью и чувством в другое человеческое существо». Евтушенко,
когда пишет о других, немедленно «входит в образ». В «Бабьем Яре» после строк
«Мне кажется сейчас – я иудей» поэт примеряет на себя самые драматические
еврейские судьбы: египетский раб, Христос, Дрейфус, жертва погрома в Белостоке,
Анна Франк...
В понимании
Евтушенко, страдания Иисуса - естественная часть страданий еврейского народа.
Влодов - особенно если он не в «сионистском» настроении - может наговорить на
эту тему любые ужасы:
Над Иудеей –
огненный клубок,
Вокруг пески,
шипящие, как щелочь…
И черт-те знает,
кто там – полубог,
А кто, простите!
– завтрашняя сволочь!..
Для лаконичного, энергичного
стиха Влодова не характерны предисловия, длинные подходы к теме: первая же строфа
может стать кульминацией, а может оказаться и единственной.
Евтушенко в
«Бабьем Яре», как и в своих поэмах – «Братская ГЭС», «Казанский университет», -
поначалу выстраивает длинную галерею образов и картин, долго переживает чужие
судьбы, чтобы зарядиться эмоциональной энергией для вдохновенного финала. Он так проникается каждой лирической ситуацией, что иногда
вносит в нее подробности, не имеющие прямого отношения к главной теме стихотворения.
Его воображение воссоздает атакующих Дрейфуса визжащих дамочек с оборками. А для
Анны Франк Евтушенко придумывает чуть ли не дополнительную главу ее дневника.
(Кое-кто его критиковал за это. Но когда тема - убийства евреев, то чем больше
напоминаний о жизни, тем сильнее срабатывает закон контраста).
Как по мне, то
при очевидном перечне стилевых признаков двух поэтов самый убедительный
аргумент в споре о «плагиате» - сказанное о еврейской девочке: «прозрачная, как
веточка в апреле». Этот незатейливый образ Евтушенко любит как никто: «Что
заставляет крановщицу Верочку Держать черемухи застенчивую веточку?»; «Стихотворенье
надел я на ветку»; «Стенька, Стенька, ты как ветка, потерявшая листву»...
Добавлю все-таки
еще чуть-чуть про стиль.
Влодов, конечно, современен
по лексике, интонациям, мышлению – но эпос, метафизика требуют классической
формы. Влодов предпочитает короткую стопу, точные мужские рифмы. Если у него
встречаются и неточные, то это редкие исключения.
Стих Евтушенко -
виртуоза версификации - отличается поразительным ритмико-интонационным
разнообразием. В «Бабьем Яре» несмотря на формально соблюдаемый пятистопный ямб
метрический рисунок постоянно меняется за счет безударных стоп и варьирования
перекрестной, парной, кольцевой рифмовки, а рифмы применяются и мужские, и
женские, и дактилические. Евтушенко не «уродует» рифмы, а благодаря тончайшему
поэтическому слуху в каждой строфе применяет ассонансы.
Не знаю, какой
«пурист» мог раскипятиться из-за "плохих рифм" в, возможно, самых сильных строках поэта:
Еврейской крови нет в крови моей.
Но ненавистен злобой заскорузлой
я всем антисемитам,
как еврей,
и потому -
я настоящий русский!
Как сказал об
одном хорошем поэте Маяковский: «Я даже не заметил, есть ли там рифмы»...
Такие стихи, как
«Бабий Яр», не пишутся для «левых» литературных заработков, для упражнений в
имитации чужого стиля. Если бы Влодов действительно написал «Бабий Яр», он бы
пустил его путешествовать в списках, как «переписку Алигер с Эренбургом». Он бы
зарезал, загрыз (особенно при его наклонностях...) любого плагиатора!
*****
В заключение
скажу страшную вещь. У меня нет даже тени сомнения в том, кто написал
стихотворение «Бабий Яр». Но, даже если бы в 2017 году точно выяснилось, что
это стихотворение создал кто-то другой, то всё равно Евгений Евтушенко имел бы
право считаться его подлинным автором! Потому что оно стало ЕГО вызовом
антисемитам. Потому что ЕГО за «Бабий Яр» оплевывали и запугивали погромщики
всех мастей - партийные бонзы, завистливые литературные чиновники и многочисленные,
живучие, как крысы, прямые потомки охотнорядцев. Потому что ОН рисковал из-за
«Бабьего Яра» своим благополучием и карьерой. Потому что ОН всегда декларировал
свою симпатию к евреям и к Израилю.
Что же касается
Юрия Влодова, то повторю: он талантливый и сильный поэт. Его стихи наверняка станут
достоянием литературоведов. Может быть, лет через сто - если в России окончательно
не затопчут культуру - они войдут в моду в кругу рафинированных эстетов. Но
поэт пишет для того, чтобы немедленно передать свои волнения читателю. Нормальная
жизнь стихов - это когда их держат на столе, заучивают, делятся ими с друзьями,
когда их долго помнят и цитируют тысячи людей. Как «Бабий Яр».
Яша, прекрасная статья!
ОтветитьУдалитьЗдОрово! Спасибо!
ОтветитьУдалитьОгромное спасибо за действительно аналитическую статью и за Вашу принципиальную позицию по всем темам,к которым Вы обращаетесь.Жду следующей публикации.
ОтветитьУдалитьСпасибо автору ! Согрели душу !!!!
ОтветитьУдалитьСпасибо за статью. У Евтушенко — "Диспетчер света", не "инспектор".
ОтветитьУдалитьУ Влодова "Еврея кровь бурлит в душе моей"
ОтветитьУдалитьНо я тоже не верю этому "разоблачению плагиата".
ОтветитьУдалитьОпубликовать в то время такую поэму - подвиг. Кстати, редактора тогда уволили. И ещё, ответ М. Алигер написал не И, Эренбург а нынешний израильтянин Ришкован (если мне не изменяет память).
ОтветитьУдалитьЭренбург никогда не утверждал, что является автором ответа на стихотворение М.Алигер. Об этом же говорила позже и дочь писателя И.Эренбург.
Удалитьих достаточно,но правду нелегко узнать.есть главное:
ОтветитьУдалитьТема,а предложения можно менять,и уже за свои выдавать,
если,конечно,совесть позволяет.я и сейчас таких знаю,не
На таком уровне,но тем не менее,есть.
Я как-то читал Бориса Брина. Тема была мне знакома. Он безграмотный шарлатан с гонором. Ничего что он пишет нельзя принимать всерьёз!
ОтветитьУдалитьГоспода, вы же о литературе... Постарайтесь не делать грамматических, орфографических, синтаксических ошибок. Пожалуйста!
УдалитьСПАСИБО за статью . Надеюсь многих ,если не всех - убедит ,ну а кто не верит--- так в мире всегда есть пена ... Евтушенко был и остается автором этого уникального стихотворения .А вчера его исполняли с симфонией Шостаковича у Миноры на Бабьем Яре ... Давайте восхищаться искусством и не отвлекаться на дрязги недоброжелателей. Светлая память Поэту Евтушенко и его гражданскому подвигу !
ОтветитьУдалитьА вот совсем недавно моё стихотворение под названием "не шейте вы, евреи, ливреи" (А.Галич) опубликовали под именем Риммы Казаковой (что комплиментарно). Но это был просто "человеческий фактор", приведший к ошибке, поскольку эпиграфом к стихотворению послужили строки Р. Казаковой, которой к моменту его написания уже и не было в живых. Когда случается, то и прощается. Когда намеренно, то зла немерено.
ОтветитьУдалитьhttps://stihi.ru/2014/10/03/7763
Кстати, первую поэму Бабий Яр написал Лев Озеров в 1944-1945 г.
ОтветитьУдалить