среда, 30 декабря 2015 г.

Ольмерт осужден – всё в порядке?

Верховный суд пересмотрел приговор Тель-Авивского окружного суда по «Делу Холиленд». С бывшего премьер-министра Эхуда Ольмерта снята часть обвинений, и он проведет в заключении 1,5 года вместо 6 лет. Тем не менее это первый прецедент пребывания за решеткой человека, возглавлявшего израильское правительство. Смягчение приговоров большинству фигурантов дела «Холиленд» вызвало неоднозначную реакцию общественности и СМИ...

понедельник, 28 декабря 2015 г.

Как не поссорились Ави Нисенкорен и Моше Кахлон

Всеобщую забастовку, о которой так долго говорил Гистадрут и которая должна была начаться в минувшую среду, в последний момент отменили. Министр финансов Моше Кахлон частично удовлетворил требования профсоюзного босса Ави Нисенкорена о повышении зарплат работникам госсектора. Чего конкретно добился Гистадрут и за чей счет?

среда, 23 декабря 2015 г.

В поисках замысла

Документальный фильм Герца Франка и Марии Кравченко «На пороге страха», рассказывающий об Игале Амире и Ларисе Трембовлер, этим летом исключили из программы Иерусалимского кинофестиваля. В минувший понедельник его показали в единственном сеансе тель-авивской Синематеки. Боясь не увидеть этот нашумевший фильм, я заранее запасся билетом.

вторник, 22 декабря 2015 г.

Победить Петербург!

Удалось посетить спектакль «Петер@бург», который, как все постановки вне официальных театров, идет огорчительно редко. В очередной раз подивился творческому потенциалу нашего «русского» театра и пожалел, что русскоязычный зритель недостаточно о нем знает.


суббота, 19 декабря 2015 г.

Самовыражение жертвы подстрекательства

Ширится движение израильских миротворцев в защиту Реувена Ривлина. Сторонники президента Израиля протестуют против подстрекательства, которое обрушивается на него. В чем выражается это подстрекательство? Да и нужно ли оно кому-нибудь кроме... левых крикунов?

«От тайги до британских морей...»

Сегодня посмотрел на RTVi репортаж Евгения Эрлиха из Литвы. Эта страна первой из государств Балтии решила не ограничиваться армией контрактников и объявила призыв в свои вооруженные силы. На призывные пункты явилась масса... добровольцев!

вторник, 15 декабря 2015 г.

Искусство убеждающего абсурда

Иерусалимский театр «Хан» редко разочаровывает. Его руководство отличается снобизмом в самом лучшем смысле: оно не позволяет ставить примитивные комедии и мелодрамы, которыми другие театры пытаются завлечь невзыскательного зрителя.

суббота, 12 декабря 2015 г.

Любовь к самообнажению

Нельзя сказать, чтобы массу русскоязычных телезрителей взволновали взлет юной дебютантки Леси Рябцевой на «Эхе Москвы» и ее падение в липкую грязь телеканала НТВ. Анекдотическая фигура фаворитки Алексея Венедиктова вызывала интерес только у профессионалов. Тем не менее история бездарного предательства Леси Рябцевой хорошо иллюстрирует интеллектуальную деградацию кремлевского пиара.

суббота, 28 ноября 2015 г.

Час, когда в души входит Искусство

Когда-то, в прежней жизни, мы очень любили вечера поэзии. Особенно когда в качестве чтецов выступали известные актеры. Приятно было послушать свои любимые стихи в исполнении и интерпретации Мастера, уловить в них новые смысловые грани. Не удивительно, что огромный интерес в Израиле вызвали гастроли Чулпан Хаматовой, которая привезла спектакль по творчеству Цветаевой и Ахмадулиной «Час, когда в души идешь, как в руки».


Я знал, что Хаматова прекрасно читает стихи. Тем не менее смутно предчувствовал, что эта удивительная актриса не предложит то, чего от нее ожидаешь. Насколько она непредсказуема, я осознал в первые минуты спектакля.

В зале сидела очень интеллигентная публика. Многие пришли с цветами. Но мало кто заглядывал в Интернет, чтобы подробней ознакомиться с программой выступления Хаматовой. Оказалось, что не прозвучит ни «Мне нравится, что вы больны не мной...», ни «Кто создан из камня, кто создан из глины...» - и вообще Хаматова не будет читать стихов Цветаевой! Да и зачем читать то, что все зрители знают наизусть, по каковой причине не станут внимательно вслушиваться, размягченно проговаривая про себя любимые строки...

Хаматова обещала Цветаеву и начала спектакль с ее... прозы – повести «Мать и музыка». Это рассказ о детстве поэтессы, о ее матери, замечательной пианистке, и о музыке, которую она, рано умершая, навсегда оставила в душе Марины. Прозу Цветаевой очень трудно воспринимать на слух, и в зале воцарилась напряженная тишина. Хаматова не играла – в своей безыскусной манере она погружала нас в детство гениальной поэтессы, объясняющее и ее уход в себя, в поэзию, и ее вечное одиночество, и безумную ранимость, и неистовость в любви. Когда этот мучительно-проникновенный монолог прервался, раздались «положенные», но неуверенные аплодисменты, которые сразу смолкли. Все ощутили их неуместность в ходе спектакля, где «кончается искусство и дышат почва и судьба».

В таком искусстве нет антрактов, и Хаматова перешла к стихотворению Ахмадулиной «Уроки музыки», посвященному Цветаевой. Эта была не «композиционная связка». Ахмадулину, далекую по ее поэтике от Цветаевой, роднит с ней понимание творчества, которое «не читки требует с актера, а полной гибели всерьез»:

А ты – одна. Тебе – подмоги нет.
И музыке трудна твоя наука –
не утруждая ранящий предмет,
открыть в себе кровотеченье звука.

Так же относится к этим поэтессам – как к безальтернативной духовности - сама Хаматова: «Благодаря поэзии, я могу продолжать дышать в те моменты, когда кажется, что уже дышать нечем». Поэтому она опять не стала услаждать слух публики самыми популярными стихотворениями Ахмадулиной, а целиком заполнила вторую часть спектакля «Сказкой о дожде».

Эту поэму Ахмадулина написала еще в 1961 году, в ранний период своего творчества. Помню, как мне, мальчишке, привыкшему к неглубокой гражданственной риторике поэтов «оттепели», казалось, что «Сказка о дожде» сродни шуточным «метеорологическим» стихам Ахмадулиной вроде «Прост путь к свободе, к ясности ума. Достаточно, чтобы озябли ноги. Осенние прогулки вдоль дороги Располагают к этому весьма». Только позже я понял, что у Ахмадулиной нет пустячков. Но тогда двумерное школьное образование не позволило мне проникнуть в ее сложную метафорику:

Меж тем вкруг стоял суровый зной.
Дождь был со мной, забыв про все на свете.
Вокруг меня приплясывали дети,
как около машины поливной.

Здесь нет ни одного случайного слова. Поразительно, что совсем юная поэтесса без малейших иллюзий воспринимала окружавший ее мир – как нестерпимый зной, как выжженную пустыню, в которой позже задохнутся Даль, Шпаликов, Высоцкий, Шукшин, Казаков...

Конечно, тогда я не знал, что где-то, во «враждебном» зарубежье, уже писали исследования, в которых ахмадулинский Дождь истолковывался как Святой Дух. Не уверен в правомочности такого прямолинейного прочтения, но ясно, что следующий за лирической героиней одинокий, бесприютный Дождь, радующий только детишек, символизировал ту душевность, доброту, которой не было в стране, угрюмо двигавшейся от «оттепели» к «развитому социализму».

Позже я подумал, что образность Ахмадулиной перекликается с «Гадкими лебедями» Стругацких. Там тоже вырождающийся Город ненавидит дождь, там единственные нормальные люди – Мокрецы, а единственный проблеск надежды – дети. Только повзрослев, я прочувствовал, что в поэме расправа с пролившимся наконец Дождем – поистине апокалиптическая картина:

И – хлынул Дождь! Его ловили в таз.
В него впивались веники и щетки.
Он вырывался. Он летел на щеки,
прозрачной слепотой вставал у глаз.

Отплясывал нечаянный канкан.
Звенел, играя с хрусталем воскресшим.
Дом над Дождем уж замыкал свой скрежет,
как мышцы обрывающий капкан.

Дождь с выраженьем ласки и тоски,
паркет марая, полз ко мне на брюхе.
В него мужчины, поднимая брюки,
примерившись, вбивали каблуки.

Только сегодня мы можем понять всю степень безысходности, звучащей в финале поэмы:

Земли перекалялась нагота,
и горизонт вкруг города был розов.
Повергнутое в страх Бюро прогнозов
осадков не сулило никогда.

Да, не услаждала нам слух Чулпан Хаматова! Она представила спектакль о Жизни, отданной Творчеству, о Творчестве, которое повествует о Главном и прерывается лишь Смертью. В этом спектакле не только рассказывается о Музыке – она участвует в нем. Лауреаты международных конкурсов пианистка Полина Кондраткова и саксофонистка Вероника Кожухарова работают на таком же накале, как Хаматова.

Ах, если бы все гастроли российских актеров хотя бы приближались к такому уровню!

Что они делают с нашей культурой?

Я никогда не был в восторге от российской телепередачи «Умницы и умники». Но сегодня утром был удивлен предложенной темой и вопросами...

воскресенье, 22 ноября 2015 г.

Совесть, рождающая ярость

Московский художник Алексей Смирнов (фон Раух) был человеком религиозным и жил по совести, но не в смирении. Он не скрывал своей ненависти к советскому строю, презрения – к церкви, продавшейся большевистскому режиму. Книга Смирнова, опубликованная после его смерти, поражает страстностью высказываний, глубиной мысли, яркой образностью, а в сумме – масштабом личности, не оцененной в эпоху, когда личности представляли опасность для власти.
 
Алексей Смирнов – художник, писатель, публицист, теоретик искусства. Родился в 1937 году, умер в 2009-м. К своей фамилии он добавлял: фон Раух. Смирнов происходил из древнего дворянского рода, который начинался с Гедиминовичей и Ольгердовичей и вобрал в себя много иностранных истоков. Дед по матери – известный казацкий генерал. А вообще родители Смирнова были художниками, как и многие его родственники, предки – например, выдающийся скульптор Мартос.

Гены Алексея Смирнова многое объясняют в его личности. Он был талантливым художником, получил самое лучшее советское профессиональное образование. Но в студиях академиков молодой живописец увидел всю степень продажности и лживости советского искусства. Будучи с детства глубоко религиозным человеком, Алексей Смирнов испытывал моральное отторжение от грязи и жесткости окружавшей его действительности, от чудовищной идеологии и тотального стукачества. Он отказался от карьеры члена Союза художников, расписывал церкви, занимался иконописью. В московском андеграунде Смирнов был одним из тех, кто разрабатывал религиозно-философскую тематику. Но он не хотел иметь ничего общего с церковью, сотрудничавшей с кровавым режимом, и посещал катакомбные молельни.

Смирнова всегда тянуло к писательству. Из-под его пера выходили стихи, романы, пьесы, но в советские времена все это было невозможно напечатать. Ничего хорошего не мог он высказать и о том, что увидел после развала СССР.

Главной трибуной для него стал израильский журнал «Зеркало»! Редактор Ирина Врубель-Голубкина и ее супруг, художник и поэт Михаил Гробман до репатриации были близки со Смирновым в узком кругу московских авангардистов и предоставили ему в журнале карт-бланш. Опубликованные там блистательные статьи легли в основу книги «Полное и окончательное безобразие», вышедшей в свет после смерти Смирнова.

Уже название этой книги позволяет представить экспрессивную манеру письма. Этот стиль можно охарактеризовать одним словом: ярость. Мощный темперамент автора проявляется в ненависти и любви, в характеристиках и оценках, в воспоминаниях о прошлом и прогнозах на будущее. Смирнов как мыслитель ни на кого не похож, он не пользуется общепринятой политической, философской или искусствоведческой терминологией и изъясняется на своем особом языке – резком, ярком, образном.

«Полное и окончательное безобразие» - это фантастический мир, с детства окружавший Смирнова: бывшие князья и графы, породнившиеся с чекистами, праведники, вернувшиеся к раннему катакомбному христианству, гении, убитые энкеведистами и водкой, бездари, ставшие советскими классиками. Автор книги ни о чем не пишет стандартно, не прибегает к застрявшей в подсознании советского человека плоской дихотомии. Вот, например, его видение Гражданской войны, не соответствующее ни романтическим фильмам Чухрая и Панфилова, ни сусальным мифам Никиты Михалкова:

«Гражданская война в России – это прежде всего разливанное море уголовщины, так как в ряды противоборствующих сторон вливается масса профессиональных и потенциальных уголовников. Если Красная армия была вообще чисто уголовным сбродом, руководимым международными каторжниками, то и белые были наполовину бандформированием, где на каждого идеалиста приходился один чистый бандит в погонах. Деникин, человек глубоко порядочный, так и не смог очистить свою армию от грабителей и с горечью называл ее «кафешантанной».

А вот о Великой Отечественной:

«Немцы, когда оккупировали Брянскую область, не спешили разгонять колхозы и старое партийное начальство – это я знаю от старожилов, переживших все это. Просто председателей стали именовать бургомистрами и старостами – и вся небольшая разница».

Алексей Смирнов ни на секунду не обольстился болтологией «перестройки»:

«Лихачева держали в собчаковской конюшне как козла для успокоения маразменной советской телепублики, которой он часами рассказывал свои байки про тюрьмы и лагеря, подслеповато предсмертно щурясь и уговаривая своих слушателей не делать людям зла. Ни разу Лихачев ни на кого не гавкнул и не окрысился из своей слежавшейся и пропахшей гниющими книгами норы и только все время всему умилялся. А ведь совсем не наивен был, между прочим, старичок, мог бы и гавкнуть, но рот его был очень давно, со времен соловецкой юности, заколочен гвоздями-сотками».

Гордясь своей родословной и особенно - принадлежностью к великой русской культуре (одна из глав его книги – «Возможна ли недворянская литература в России?»), Алексей Смирнов с ужасом наблюдает ее гибель:

«Три цивилизации создавали изысканный цветок татаро-славянского деспотизма, на позолоченных лепестках которого осело разноцветное конфетти азиатских базаров... Повсеместно русские могилы еще не вскрыты, это тысяча и одна русская Катынь, на их местах стоят ментовские и чекистские дачки, где дети и внуки красных упырей и вурдалаков пьют водку Пьера Смирнова и дерут своих телок... Русское простонародье (мужепёсы) само не может управлять своей страной. Их новое политическое мышление не идет дальше всесветного раскрадывания доставшейся им территории».

Как потомок русских князей и как художник Алексей Смирнов мрачно констатирует не только нравственное, но и физическое вырождение нации:

«По-видимому, вымирание великороссов должно принять совершенно новые и катастрофические формы, и только тогда из обалделых постсоветских людей начнут  вылупляться русские птенчики. Будут ли это дети ночных сов, стервятников или же белые   голубки и лебедушки – никто не знает».            

На склоне лет у Алексея Смирнова родилась фантастическая теория «русско-еврейской народности»:

«С устранением прежней русской элиты территория бывшей Российской империи погрузилась в варварство... Тысячелетняя еврейская культура, привычка быть гонимыми все-таки не позволяли советским евреям полностью одичать, и они благотворно влияли на своих русских коллег, работавших вместе с ними на большевиков, несколько их очеловечивая... Еврейская кровь очень сильная, и дети, рожденные от смешанных браков, во многом наследуют чисто еврейскую генетику... Если смотреть на русско-еврейскую народность в исторической перспективе, то, возможно, что она и рассосется по миру, а, возможно, и начнет вести самостоятельное существование на своей территории, как не похожий ни на кого в мире народ. Их слишком много, чтобы они исчезли бесследно».

«Полное и окончательное безобразие» - выдающееся и пока не оцененное по достоинству явление в угасающей российской общественной мысли. В то время как писатели, художники, артисты стоят в очереди на припадание к деснице национального лидера, звучат яростные слова человека, не боявшегося видеть правду и говорить о ней. Книга Алексея Смирнова заполняет неизвестные ниши в истории советского тоталитаризма и в летописи русской культуры ХХ века.

Эту книгу можно поискать в Интернете. Многие ее главы размещены на сайте журнала «Зеркало». Почитайте! Гарантирую, что такого чтения у вас давно не было.

суббота, 21 ноября 2015 г.

Кому помогают паникеры и крикуны?

Два теракта, совершенные арабскими террористами в четверг, вызвали очередную истерику в израильских СМИ. Не только левые, но и правые политики пытаются повысить свой рейтинг, визгливо обрушиваясь на премьер-министра. Не всегда ведут себя по-мужски и рядовые граждане...

понедельник, 16 ноября 2015 г.

Экс-депутат изъясняется на экс-языке...

Неожиданно раздались призывы о повышении пособий пожилым репатриантам. Почему о «русских» стариках вспомнили через четверть века после начала «большой алии»?

Если враг не назван, его не уничтожают

За один вечер террористы убили в разных районах Парижа более 120 человек. Эта цифра увеличивается - очень много раненых. Но не похоже, чтобы это преступление заставило Запад перейти в контрнаступление на своей территории. Ни в одном официальном заявлении по поводу бойни в Париже враг не назван по имени.

четверг, 12 ноября 2015 г.

Забытый поэт Лермонтов

Давно слежу за творчеством актрисы Татьяны Хазановской. Мне импонируют ее интеллигентность, любовь к серьезной литературе и – соответственно – нежелание предлагать «русскому» зрителю программы в облегченно-концертном жанре, которым он перекормлен.


Последний проект актрисы – моноспектакль «Я рожден с душой, кипучею, как лава». Он посвящен 200-летию со дня рождения Лермонтова.

Будучи «хрестоматийным» поэтом, Лермонтов, как это ни странно, не опошлен советской педагогикой, как другие гении русской литературы. Школьники заучивали «Бородино», «Смерть поэта», осуждали за эгоизм Печорина, но к лирике Лермонтова их не подпускали: уж очень она личная, «безыдейная» – слишком много про любовь. Только те, кто по-настоящему любил русскую поэзию, в зрелые годы возвращались к стихам Лермонтова, чтобы постигнуть их философскую глубину, драматизм, невероятный накал чувства. Вот к этой аудитории – стремясь не к количеству, а качеству зрителей – обращается Татьяна Хазановская. Режиссер моноспектакля – Семен Перель, соавтор текста – Яков Иовнович.

Короткая биография Лермонтова – это его произведения. Хазановская рассказывает то немногое, что известно о важнейших событиях духовной жизни поэта, о женщинах, вдохновивших его на написание лирических шедевров. В спектакле мало «игры». Только в ключевые моменты актриса набрасывает лаконичными штрихами силуэты главных персонажей своего повествования.

Хазановская обладает редким качеством – хорошим вкусом. Точно и ненавязчиво музыкальное сопровождение. Но самое важное – чтение стихов. У актрисы нет аффектации, наигрыша. Ее обманчиво безыскусная манера декламации позволяет выявить смысл и эмоциональный заряд простейших слов, которые составляют загадку поэзии Лермонтова, сдержанной, но полной огромного внутреннего напряжения.

Наш русскоязычный зритель избалован и разнообразным репертуаром израильских театров, и многочисленными гастролями. Но если кому-то хочется вспомнить Лермонтова, погрузиться в его сумрачные мысли и горьковатые страсти, оценить истинную поэзию, для которой у многих не было времени в более суетные и бездумные периоды, то очень стоит посетить моноспектакль Татьяны Хазановской.

понедельник, 2 ноября 2015 г.

Передозировка политической виагры «лагерем мира»

На исходе субботы в Тель-Авиве прошла церемония, посвященная 20-летию убийства премьер-министра Ицхака Рабина. Увы, собравшиеся на площади у муниципалитета были мало похожи на тихо скорбящих людей. Толпу объединяли агрессивный настрой и громко высказываемая ненависть к соотечественникам, мыслящим иначе.

воскресенье, 1 ноября 2015 г.

Вспышка человеколюбия в Кремле

В России катастрофы происходят чуть не каждую неделю. В их освещении в СМИ проявляется простая закономерность: или глухое молчание, или показные, фальшивые слезы. И первое, и второе обнаруживает циничное равнодушие власти к жизням людей.

вторник, 27 октября 2015 г.

Гуманный порыв юридического советника

Организация "Адалла" - юридический центр по защите прав арабского меньшинства в Израиле - направила юридическому советнику правительства Иегуде Вайнштейну жалобу по поводу того, что израильские силы безопасности  жестоко добивают раненных террористов. Канцелярия Иегуды Вайнштейна немедленно послала в "Адалу" ответ.

четверг, 22 октября 2015 г.

Нападки на Нетаниягу: глупость, ложь, трусость

Шквал возмущения вызвало публичное заявление израильского премьер-министра о том, что в 1941 году Гитлер подумывал о депортации евреев, а окончательно убедил его приступить к их физическому уничтожению иерусалимский муфтий эль-Хусейни. Зашлись в истерике наши ангажированные СМИ, но добавляют свои пять агорот и пропагандисты одной правой партии, пристроившейся к левой оппозиции.

суббота, 17 октября 2015 г.

Не заглянув в святцы, да бух в колокол

Президент Путин лично внес на рассмотрение Госдумы законопроект, запрещающий выискивать экстремизм в священных книгах главных мировых религий. Вроде бы это отведет от российских евреев часть антисемитских нападок. Но надо ли спешить восхищаться прогрессивностью национального лидера?

пятница, 16 октября 2015 г.

Бизнес, люди, жизнь...

Книга Шломо Борохова «Путь к себе в эпоху перемен» заинтересует широкий круг читателей. Автор – человек многогранный и многоопытный, который делится своими мыслями по самым разным вопросам.


"Путь к себе в эпоху перемен" продолжает серьезный разговор о бизнесе, который был начат в книге Борохова «Уроки делового мышления», изданной в 1999 году и выдержавшей четыре издания. Автор – опытный предприниматель, начинавший свою профессиональную карьеру в Израиле рядовым инженером и дошедший до постов генерального директора крупных предприятий, а затем руководителя банка, - в первой серьезной пробе пера ставил конкретную задачу: предложить читателям практическое пособие по бизнесу.

С тех пор прошло 16 лет. Взгляд автора на предпринимательство стал шире. Добавился немалый жизненный опыт, позволивший глубже понять психологические составляющие бизнеса и место этого занятия в системе человеческих ценностей.

Собственно, и бизнес 1990-х – это не бизнес XXI века. Стремительно меняется мир, меняется Израиль. Автор задумался о том, как изменился он сам со времен самаркандского детства, как по-разному меняются выходцы из тоталитарной советской системы в демократическом еврейском государстве.

Наверняка каждый читатель найдет свои приоритеты в книге «Путь к себе в эпоху перемен». 

Человек практического склада внимательно проштудирует главы, посвященные бизнесу. Но это узко-прагматический подход. Борохов много внимания уделяет тому, как непросто приобрести чувство хозяина человеку, родившемуся в стране, где частное предпринимательство считалось уголовным преступлением. Из размышлений автора о стране исхода, об Израиле, о социализме и капитализме родилась значительная часть этой книги.

Вряд ли хоть один читатель не углубится в главы о «совковой» ментальности. Но тут не надо искать обиды и запальчиво реагировать на них: Борохов не отделяет себя самого от других выходцев из бывшего СССР и подчеркивает, что «все мы – носители вируса». Советскую действительность он знает как никто, так как, будучи человеком русской культуры, вырос в азиатской части страны, в мусульманской республике, а в качестве спортсмена объездил все регионы СССР. Не хуже знает автор книги проблемы алии: он репатриировался в 1974 году, был исполнительным директором Сионистского форума, много сделавшего для алии 1990-х, играл видную роль в партии Исраэль ба-алия.

Считая очень важными для Израиля связи с Россией, Борохов предлагает свой собственный анализ ситуации в этой стране, которую нельзя понять без ее истории, в том числе советского периода. Особо интересны его мысли о причинах кризиса российской экономики и о сохраняющейся у Путина возможности исправить допущенные в постсоветский период стратегические ошибки. Так же оригинальны размышления автора о глобализации и включении Израиля в этот процесс.

С юных лет важное место в жизни Борохова занимали шашки. Он привык многие ситуации сравнивать с шашечной партией. Борохов был сильным мастером, участником чемпионатов СССР. В Израиле возглавил национальную федерацию шашек и стал участником фантастической эпопеи: в 1978 году советские руководители, несмотря на отсутствие дипломатических отношений с Израилем, были вынуждены допустить израильскую команду на чемпионат Европы по стоклеточным шашкам в Тбилиси. Приезд израильтян произвел фурор в Грузии, где евреи не были так запуганы, как в других республиках. Сборная Израиля сыграла блестяще: заняла третье место и отняла важные очки у советской команды – та осталась на втором месте, а «золото» получили голландцы. Глава, рассказывающая о «гостеприимстве» советского режима, которому пришлось смириться с приездом представителей ненавистной ему страны, читается поистине как политический боевик!

«Путь к себе в эпоху перемен» - очень еврейская книга. О многих важных вещах автор судит как еврей, израильтянин. Шломо Борухов был редким советским человеком, получившим традиционное еврейское воспитание. Его отец Авраам Борохов, обладавший огромным авторитетом в городской еврейской общине, позаботился, чтобы сын с детства знал иврит, Тору, молитвы. Но этим не исчерпывалась уникальность воспитания Шломо. В годы войны Самарканд дал приют тысячам хабадников, которым помогал и с которыми тесно общался Авраам Борохов. Благодаря этому Шломо в раннем возрасте усвоил идиш и хасидскую культуру. В этой книге он часто ссылается на еврейскую историю, на ТАНАХ, на еврейские заповеди.

Читатель сам убедится в разносторонности автора. Борохов подкрепляет свои мысли о бизнесе и экономике, о России и Израиле высказываниями известных людей, яркими литературными примерами. Скажем, задумывались ли вы о том, зачем... гоголевский герой Чичиков скупал мертвые души? Среди многого другого вы узнаете и об этом!

Название книги Шломо Борохова говорит о склонности автора к самоанализу. Мало кто успевает заняться этим при напряженности и головокружительных темпах современного существования. Путь к себе человека, многого достигшего, – это очень важный и поучительный духовный опыт, который полезно изучить другим людям, независимо от того, какие профессии они для себя выбрали.

Культура между прошлым и будущим

Вышел в свет 45-й номер «Зеркала». Этот литературно-художественный журнал всегда не похож на другие аналогичные издания. Чем он не похож на сей раз?


В обойме «толстых» русских журналов «Зеркало» выделяется тем, что не стремится вписаться в российские культурные координаты. Это израильский журнал, который ощущает себя в контексте международных проблем – эстетических, философских, социально-политических. Его редактор Ирина Врубель-Голубкина и идейный вдохновитель Михаил Гробман, активные участники Второго русского авангарда, подбирают литературные произведения, статьи, эссе, интервью, которые знакомят читателя с важнейшими событиями в современном искусстве и общественной жизни.

Ирина умеет найти для каждого номера «Зеркала» тему, которая интеллектуально объединяет его материалы, придает журналу композиционную стройность. На мой взгляд, в 45-м выпуске такой сквозной идеей является поиск современной культурой своих исторических корней.

Характерно, что журнал открывается поэмой Марии Степановой «Война зверей и животных». Не надо быть большим эрудитом, чтобы сразу вспомнить античную «Войну мышей и лягушек», автор которой пародировал эпос Гомера. Литературные игры появились на два с лишним тысячелетия раньше постмодернизма.

Поэма Степановой построена на центонном принципе – использовании чужих строчек. Но тут двойная игра: цитаты не дословны и тоже обыгрываются:

Слева кудри токаря
Справа генерала

Не лепо ли, граждане
Старыми словесы
Начати молчати

Но я умел бы жить и умереть в париже
Когда бы не было чего-нибудь поближе

Название поэмы не только пародийно – в ней действительно мелькают образы войны:

как уходят под воду сплоченные косы сельди
танковые части поблескивают на мостах
вносят на блюде заплатку снеди
стынущую в соляных цветах

Увы, это мелькание в калейдоскопе, где нельзя зафиксировать мысли, а тем более переживания автора. Может, это было принципиальной задачей поэмы и безоценочность заложена в заголовке: животные против зверей?.. Если здесь и намечался какой-то пафос, то назойливая центонность его уничтожает.

Тексту Марии Степановой присущи ее обычные мастерство, плотность стиховой массы. Но приходится задуматься о том, что период игр в русской поэзии затянулся. Когда-то стилистические забавы концептуалистов были издевательством над казенным стихом, над соцреализмом. Сегодня в российском искусстве есть проблемы, но литература меньше всего подвергается давлению. Ситуация определилась, есть о чем переживать. Можно, как когда-то выразился Саша Гольдштейн в одном из своих лучших манифестов в «Зеркале», вести «огонь прямого разговора».

После напряженного постижения суперсовременной поэзии Степановой испытываешь облегчение и радость, обнаружив в поэтической подборке «Зеркала» немудреный реализм москвича Данилы Давыдова:

Меня увольняют с работы
И в сущности правда тут есть
Нельзя уж таким беззаботным
Под сорок в профессию лезть

Конкретика есть и у Виктора Iванiва, и у Федора Сваровского, и у Ивана Соколова, но она размыта прихотливыми ассоциациями. Поэзия изощренно-красивая, тем не менее, как в кинозале, хочется крикнуть механику: «Резкость!».

Вот у кого хватает резкости, так это у Михаила Гробмана. Ветеран русского авангарда постоянен в любви и ненависти, он по-прежнему не может пройти мимо нескольких сакральных надгробий, не плюнув на них.

И мы, мальчишки, возле мавзолея
Гоняли с черепом божественным футбол
Мы били по макушке не жалея
И череп был на нас совсем не зол.

Сегодня список сакральных мест расширился. Гробман бесстрастно констатирует:

Крымнаш – кричал один послушно
Другой на Бога уповал

Но эти уже не волнуют поэта. А вот евреи должны предъявлять моральный счет себе – о чем напоминает Гробман, который увековечил в своей известной картине изменившего вере соплеменника.

Мы стояли на запятках
Самых развитых идей
Мы работали на грядках
Русской родины своей

Но когда сидим мы ныне
И евреи в нас плюют
Горьким запахом полыни
Отдается сей уют

И никто нас не укроет
Только спросит где твой брат?
А душа все ноет, ноет
Ей так хочется назад

Прозы в этом номере «Зеркала» немного. Неординарна «Хроника береговых движений» молодого Станислава Снытко из Санкт-Петербурга:

«В полупустой комнате, освещенной тусклой лампочкой, находится человек. Он неподвижно сидит в кресле перед мерцающим кинескопом, на коленях раскрыта газета, всегда на одной и той же странице. Иногда человек протягивает руку за стоящей на полу бутылкой пива и совершает глоток. Выражение лица говорит о том, что пиво нестерпимо гадкое. Как только бутылка пустеет, открывается дверь, в комнату входит другой человек с новой бутылкой пива, убивает предыдущего и занимает его место».

Сценарная форма, силуэтность персонажей, пунктирность повествования слегка напоминают «Проект революции в Нью-Йорке» Алена Роб-Грийе. Опять вынужден констатировать: жаль, что мастерство в отделке формы не коррелируется с той реальностью, которую очень хотелось бы увидеть в современной русской прозе. Эти претензии трудно предъявить Леониду Сторчу. Он ныне проживает в Бангкоке и имеет право вдохновляться тамошней экзотикой. В «Зеркале» - два его прекрасных рассказа о Таиланде. Великолепно выписаны герои, виртуозно передана на русском языке их речевая манера. Современно, но в лучших традициях всемирно отзывчивой литературы.

Те культурные пласты, которые в литературной части «Зеркала» раскрошены в ассоциациях и аллюзиях, тщательно исследуются в эссеистике журнала. Вадим Захаров, один главных деятелей московского концептуализма 1980-х годов, пытается определить суть и границы этого уникального эстетического явления. Он выполняет задачу не сухо-теоретически, а как художник: наглядно-образно. Некоторые мои эстетические сомнения укрепило его признание: «Мне холодно... Пространство современного искусства становится все более чужим, механизированным, агрессивным и одновременно пресным, слабым, пустым. Я все реже нахожу в себе желание вступать с ним в какие-либо отношения».

Вышедший из той же московской среды художник и писатель Юрий Лейдерман в причудливо-фантастическом эссе «Матисс (и др.)» удаляется от современного искусства в прошлое: Матисс, Сезанн, Пикассо, Дюшан, Мопассан, Бодлер, де Сад! А что в будущем?..

Дмитрий Бавильский, известный российский поэт, прозаик, критик, предстает во всех своих испостасях в изысканном тексте «Запретный город». Он взволнует каждого, кто любит Венецию, а у не видевших ее вызовет желание немедленно отправиться туда. Это и набросанные точными мазками картины сказочного города, и профессиональный анализ творчества великих венецианских мастеров, и экскурсы в смежные области европейской цивилизации.

Не случайны коннотации, вызываемые заголовком. Бавильский высказывает неожиданную мысль о тоталитарных корнях венецианской культуры. Работы Тьеполо заставляют его вспомнить росписи... Александра Дейнеки в Челябинском оперном театре и потолки Волгоградского вокзала! Продолжая «русско-итальянскую» линию, автор решается на горькое пророчество: «Чем хуже (ужаснее, тяжелее) будет наша русская жизнь, тем чаще и охотнее мы станем сбегать в Италию... Возможно, дело тут еще и в том, что, помимо тоски по жизни, нас преследует тоска по зрелой и насыщенной культуре... У русской культуры почти всегда проблемы с контекстом: она состоит из разрозненных жестов, зачастую единичных в своем околотке, густого бульона не образуется – слишком уж велика территория, слишком уж много людей, плевать хотевших на «спорт высоких достижений».

Лёля Кантор-Казовская – искусствовед широкого кругозора. Будучи специалистом по европейской архитектуре XVIII века, она обладает той эстетической базой, которая позволяет ей свободно ориентироваться в современном искусстве и осознавать его тенденции. В этом номере «Зеркала» опубликована ее статья «Архитектурные фантазии Пиранези». Это очень тонкий профессиональный анализ раннего творчества итальянского архитектора и художника. Исследователь выявляет влияние античности на его работы, которые не потеряли своего значения в эпоху авангарда.

Логично завершает построение журнала беседа Ирины Врубель-Голубкиной с философом и писателем Аркадием Неделем. Разговор охватывает огромные пространства культур – от древних шумеров до Фуко и Делеза. Это не «игра в бисер» - главное внимание уделено современному миру: судьбе капитализма, глобализации, столкновениям цивилизаций, ближневосточной ситуации.

Каждый читатель с серьезными интересами найдет в «Зеркале» что-нибудь важное для себя. В бумажной версии журнал найти трудно. Но есть Интернет: zerkalo-litart.com.

пятница, 9 октября 2015 г.

Совесть как эстетическая категория

Присуждение Нобелевской премии по литературе Светлане Алексиевич – выдающееся событие в культуре постсоветского пространства. Тем не менее решение Нобелевского комитета вызвало недовольство некоторых бывших и нынешних соотечественников лауреата. Они считают, что творчество Алексиевич – журналистика, не дотягивающая до изящной словесности. Но разве не честность, совесть, сострадание всегда составляли духовную сущность русской литературы?

суббота, 3 октября 2015 г.

Похвальное слово Биньямину Нетаниягу

Выступление премьер-министра Израиля на Генеральной Ассамблее ООН – это возвращение к лучшим временам сионизма, когда еврейские лидеры умели не оправдываться перед всем миром, а предъявлять ему суровый счет за подлое отношение к нашему народу.

четверг, 1 октября 2015 г.

Бандитское слово с бандитским делом не расходится

Только стихли жиденькие аплодисменты после речи российского президента на Генеральной ассамблее ООН – а путинские соколы уже бомбят противников Асада в Сирии. Рядом с израильской границей...

среда, 23 сентября 2015 г.

Порошенко – главный враг свободы слова?

На  прошлой неделе был опубликован указ президента Украины, запрещающий гражданам ряда государств въезд в эту страну за враждебные ей действия. В длинном списке фигурируют и шесть представителей израильских русскоязычных СМИ. Некоторые из них уже несколько дней бурно возражают против наказания.

четверг, 17 сентября 2015 г.

Дата, которую рано забывать

Россией по-прежнему правят лжецы. Поэтому страна отмечает годовщину начала войны 22 июня. На самом деле СССР вступил во Вторую мировую войну 17 сентября 1939 года как союзник нацистской Германии.

суббота, 12 сентября 2015 г.

Дери - министр футбола

Запрет на проведение футбольных матчей по субботам пока отменен. Тем не менее спортивным болельщикам рано торжествовать победу. Шокировавшее всю страну решение Арье Дери имеет отношение не только к судьбе израильского спорта номер один. Лидер самой коррумпированной партии намерен установить единые законы во всех сферах израильской жизни.

воскресенье, 23 августа 2015 г.

Отмывание черного кобеля на голубом экране

С российских телеканалов не сходят фильмы о героических сотрудниках КГБ. Людям вдалбливают в мозги, что чудовищный репрессивный аппарат – не позор большевистского режима, а высшее проявление патриотизма, так как великую державу приходилось защищать от врагов. Зрителю подсовывается вывод: «оттепели» и «перестройки» были предательством, разрушившим страну, которая сегодня по-прежнему противостоит растленному, агрессивному Западу.

четверг, 13 августа 2015 г.

Эстафета неполноценности

Русскоязычных израильтян опять будоражат разговорами о появлении особой процедуры прохождения гиюра, которая позволит избежать издевательств со стороны главного раввината. Обман состоит не только в том, что если пройти облегченный гиюр в каких-то «альтернативных» структурах, то раввинат его не утвердит. Аморальные политики, пытающиеся заручиться голосами новых репатриантов, предлагают светским людям изучать иудаизм не из духовной потребности, а ради изменения статуса. Партийные лидеры врут избирателям: они просто не готовы бороться за такое решение проблемы, которое позволило бы репатриантам-неевреям вступать в брак без выезда за границу и без компромиссов со своей совестью.

воскресенье, 9 августа 2015 г.

Атомные взрывы кремлевской лжи

Весь мир отмечает 70-летие атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Россия отметила по-своему! На российских телеканалах бушует антиамериканский шабаш. Цель его ясна: возложить целиком на США ответственность за создание ядерного оружия и преступления против человечности.

четверг, 6 августа 2015 г.

Фашизм не может убить совесть

Умерла Орна Порат. Она и ее театр давно стали неотъемлемой частью израильской культуры. Сегодня в Израиле мало кто знает о необыкновенной судьбе Орны Порат, которая решила посвятить свою жизнь еврейским детям, чтобы искупить хоть крупицу страшного греха своего народа перед евреями...                                     


воскресенье, 2 августа 2015 г.

Ирина Горелик укрощает «Бурю»

Я немало писал о феерических, всегда удивляющих спектаклях иерусалимского театра «Микро». Но обращение его создателя и художественного руководителя Ирины Горелик к «Буре» меня... слегка озадачило. Справится ли она с одной из сложнейших пьес не только у Шекспира, но и вообще в мировой драматургии? Не самоубийственная ли это смелость?..

 

Сразу скажу: Ирина Горелик меня не разочаровала! Да и зря я опасался. Режиссер, создавший интеллектуальные спектакли по Башевису Зингеру, Томасу Манну, Иосифу Бродскому, способен найти подход и к Шекспиру.

Задача осложнялась тем, что Ирина Горелик ставила «Бурю» в театральной школе «Нисан Натив», где она преподает. Конечно, ей было бы легче работать с актерами «Микро», которые прошли ее школу, привыкли к ее требованиям и понимают ее сложные замыслы. Но на этот раз она проявила себя и как педагог, сумевший в короткий срок приобщить к своей необычной эстетической системе молодой коллектив.

«Буря» - длинная и громоздкая по композиции пьеса. Живущий на острове волшебник Просперо когда-то был герцогом Милана, но его изгнали оттуда коварный брат Антонио и неаполитанской король Алонзо. Теперь Просперо воспитывает свою дочь Миранду. Ему прислуживают дикарь Калибан и дух воздуха Ариэль. Просперо использует свою магическую силу, чтобы устроить бурю, которая выбрасывает на остров корабль с Алонзо, его сыном Фердинандом, Антонио, их придворными. И всё это для того, чтобы поженить Фердинанда и Миранду, простить Антонио и Алонзо, а самому вернуться в родной Милан. Что это – «фэнтези» с хеппи-эндом? Волшебная сказка? Философская притча?

Я не видел удачных постановок «Бури». Советский театр боялся мистики, поповщины и не жаловал эту пьесу. В Израиль «Бурю» привозил театр «Et cetera» в постановке прославленного Роберта Стуруа и с Александром Калягиным в главной роли! На сцене были страшные раскаты грома и красивые электрические разряды, но... не было общей концепции. Просперо выглядел усталым и уныло-назидательным. Актеры, не понимая идеи, больше представляли, чем играли, и спектакль провисал. Посмотрел я как-то в он-лайне польскую постановку «Бури». Играли без декораций, в современных костюмах. Прием давно не новый и тем более не гарантирущий глубокого прочтения Шекспира – особенно без чарующей атмосферы его гениальной пьесы.

Ирина Горелик обязательно начинает построение спектакля с поиска смыслового стержня. Но конечная задача – создание адекватной этому содержанию пластической формы. Ирина одарена неистощимой фантазией, и ее интеллектуализм растворяется без остатка в эстетике неожиданных, эффектных
образов.

В «Буре» Ирина Горелик находит решение, по-моему, еще не приходившее в голову ни одному режиссеру. Ее Просперо раздваивается – прямо на сцене, на глазах у зрителя! – на мужскую и женскую ипостаси. Это мотивировано тем, что у волшебника нет гендерных признаков – он существо андрогинное. Но такая метаморфоза физически передает душевную раздвоенность, внутреннюю борьбу главного героя. Мужское начало – это рационализм, брутальность, женское – потребность в гармонии, добре.

В спектакле Горелик Просперо – обладатель сухого, безжизненного Знания, которое не приносит счастья. В Милане он, погруженный в свои книги, был равнодушен к реальным заботам, к своим близким и сам накликал на себя беду. Просперо понимает, что мысли о мести ожесточили его: он беспощаден не только с диким Калибаном, но и с преданным ему Ариэлем. Решение простить причиненное ему зло, устроить жизнь детей из враждующих семей явно родилось в женских тайниках его натуры. Путь к обретению человечности непрост – поначалу Просперо и в женском воплощении сохраняет свою жестокость. Но он устраивает бурю, чтобы изменить прежде всего себя. Это и есть тот смысловой стержень, вокруг которого выстраивается композиция спектакля. Попытка переворота на острове, замышляемая Калибаном, Стефано и Тринкуло, несерьезна и пародирует судьбу Просперо. Симпатичные духи не так всемогущи, как волшебник, но показывают, что можно чересчур не злоупотреблять своими сверхординарными возможностями. Так без напыщенной риторики и сентиментальности развивается коллизия спектакля.

Кстати, о риторике - Горелик, как обычно, тактично, но решительно убирает из текста всё, что для сегодняшнего зрителя утяжеляет пьесу. Это придает действию легкость, стремительность, в достижении которых очень важную роль играют красочная сценография и костюмы Ильи Коца, изящное музыкальное оформление Бориса Зимина, акробатика и пантомима, поставленные Сарит Фройд-Вайнштейн и Борисом Свиденски.

По моему убеждению, это этапное достижение режиссера театра «Микро», в которое очень много вложено! Сидя на спектакле, осознаешь, что не случайно «Бурю» Шекспир написал в конце жизни и что она не «стоит особняком в его творчестве», как пишут иногда зануды-литературоведы. У Ирины Горелик Просперо – это король Лир, который вовремя осознал свои ошибки и успел их исправить. Он, как Гамлет, с самого начала драмы знает, кто виноват, заставляет всех действовать по его сценарию, но не рвет «дней связующую нить» и никого, включая себя, не приносит в жертву. Он так верит в силу любви, что даже навязывает ее детям из враждующих семей и не лишает их счастья, как это было с влюбленными из Вероны.

Это режиссерский спектакль, поразительно (при традиционной репутации «Бури» как очень сложной пьесы) стройный и красивый. Наверное, поэтому Ирина Горелик не побоялась доверить все роли молодым актерам, у которых больше искренности и эмоциональности, чем наработанной профессиональной техники. Но многие ребята очень талантливы, и постижение Шекспира будет способствовать реализации их потенциала.

Режиссер думает о включении «Бури» в репертуар театра «Микро», который играет в собственном зале в «Театрон Иерушалаим». Меня искренне огорчает то, что русскоязычная публика не проявляет к творчеству Ирины Горелик, выросшему из русской театральной культуры, того интереса, которого оно заслуживает. Мне жаль тех, кто не видел потрясающей постановки «Тойбеле и ее демон» и не спешит на интригующую премьеру по рассказам Чехова. Интеллигенция заезда 1990-х давно овладела ивритом, для не овладевших есть русские титры, а билеты в «Микро» гораздо дешевле, чем на гастрольных спектаклях с участием потрепанных звезд российских телесериалов. Прошу прощения за прозаические детали. Но так жаль, что люди не замечают серьезного, яркого искусства, которое находится рядом с ними и может доставить им много радости! А уж информацию о спектаклях «Микро» можно найти и в Интернете, и в «Вестях».

пятница, 31 июля 2015 г.

Куда исчезло еврейское воспитание?

Израильские СМИ уже не вспоминают о буйном поведении болельщиков иерусалимского «Бейтара» на матче в Бельгии. Пока с фанатами разобрался израильский суд. Но проблема не в футболе! Почему на шестьдесят восьмом году существования еврейского государства в нем проживает столько бескультурных евреев?

вторник, 28 июля 2015 г.

В НДИ заботу об алие называют шантажом!

Вчера СМИ сообщили, что депутат от НДИ Орли Леви-Абекасис провела пресс-конференцию, на которой обвинила министра абсорбции Зеэва Элькина из Ликуда в шантаже. Так она квалифицировала... предложение министра распространить действие подготовленного ею закона о социальном жилье не только на старожилов, но и на новых репатриантов!

понедельник, 20 июля 2015 г.

Шекспир без подсказок суфлера

Сильное театральное впечатление – «Лир. Куклы и люди». Спектакль поставил Михаил Теплицкий в театре «Маленький», история которого – отдельная драма...


Перед входом в зал зрителей останавливает актер Леон Мороз. Он весело рассказывает им, что «Король Лир» - очень длинная пьеса и создатели спектакля решили сократить ее: они оставили от шекспировской трагедии только одну сюжетную линию, связанную с графом Глостером и его сыновьями.

Обращение актера к публике - прием очень театральный и как нельзя более соответствует стилю Шекспира, у которого самые мрачные трагедии перемежаются шутовством. А уж что может быть страшней истории бедного Глостера, ослепленного за верность королю жестокими дочерьми Лира!

Конечно, в гениально построенной пьесе отделить одну сюжетную линию от общего замысла невозможно. Чтобы вникнуть в характеры Гонерильи и Реганы и понять причину ненависти Эдмунда к сводному брату Эдгару, надо... пересказать всего «Короля Лира». Но в задачу режиссера Михаила Теплицкого не входил добросовестный показ ни всей драмы, ни ее части!

Название спектакля: «Лир. Куклы и люди» - реализация давней идеи драматурга Бориса Ентина, долго работавшего с театром «Маленький» и замышлявшего некий парафраз «Короля Лира». Но то, что сделал Теплицкий, только поначалу может показаться эстетской игрой. Как говорил поэт: «Не читки требует с актера, а полной гибели всерьез». Не случайно в названии сначала упомянуты куклы, а потом люди. Точнее было бы - «куклы и нелюди».

Постановка Теплицкого - сюрреалистическое зрелище, зловещая фантасмагория. Мелькают какие-то сюжетные штрихи из «Короля Лира», но это только сигнальные моменты, придающие смене эпизодов минимальную логику и заряжающие спектакль эмоциональной энергией. Люди на сцене действительно похожи на страшных кукол, но сопровождающие героев куклы похожи совсем не на людей, а на какие-то безжизненные обрубки.

Загадочный шифр этого театрального действа задают экспрессионистская сценография Вадима Кешерского и магическая музыка Евгения Левитаса. Рациональное истолкование происходящего вряд ли возможно, когда перед зрителем - нагромождение метафор. Главный и единственный герой спектакля - стихия жестокости, которая воплощена здесь не в характерах, а в языке страшных пластических образов.

Можно пытаться создать свою интерпретацию увиденного: в уродливых двойниках, неотделимых от персонажей, материализована их отвратительная нравственная сущность; бумага, из которой изготовлены куклы, символизирует хрупкость мира, раздираемого зверскими страстями. Но, конечно, всё это приблизительно, неточно. Теплицкий предлагает нам не разговорный, а метафорический театр, в котором на зрителя воздействует не изысканность литературного стиля елизаветинской эпохи, а грубость высвобождаемых инстинктов, взрывы эмоций, бешеный напор красок и звуков. Спектакль захватывает, оглушает зрителя, не позволяет ему включить «аналитику» - и в этом его сила!

Честно говоря, я таких работ Теплицкого-режиссера еще не видел. Интересно он начинает эволюционировать! Узнаваемо только его обычное умение работать с актерами. Все они заслуживают высокой оценки – и ветеран театра «Маленький» Дима Росс (Глостер), и пополнившие труппу Леон Мороз (Эдмунд), Ори Леванон (Эдгар), Адас Эяль (Регана), Ксения Мороз (Гонерилья).

Повезло верным зрителям театра «Маленький», которые заполнили крохотный зал в тель-авивском парке «Меир». Следующие спектакли состоятся только в сентябре. Непроста судьба «русских» театров...

В 1990-е годы театр «Маленький», созданный несколькими актерами-репатриантами, возглавил Игорь Березин. Театр перешел на иврит. Его яркие, оригинальные спектакли получали высокие оценки критиков, удостаивались престижных наград. Но надежной финансовой поддержки театр так и не получил, из-за чего оказался на грани исчезновения. Теперь им руководит Михаил Теплицкий. Несколько лет назад он создал интересный творческий коллектив, игравший на русском языке в ашдодском театре «Контекст». Очень плодотворным стало сотрудничество Теплицкого с художником Кешерским и композитором Левитасом: их постановки с успехом были показаны и за границей - недавно прошла премьера «Тевье» в Ярославском театре имени Волкова. Увы, «Контекст» оказался недолговечным. Труппу «Маленького» могли бы укрепить актеры, с которыми Теплицкий давно работает. Но театру нужно укрепить материальную базу.

В последнее время мы слышим от известных «русских» деятелей пафосные высказывания о высокой культуре «нашей» общины, о ее недооценке и даже дискриминации. Может, стоит меньше разглагольствовать и уже сделать для этой общины и этой культуры хоть что-то конкретное?

Фото: Олег Евстафьев