Дебоши страдающих людей

Театр ZERO не любит упрощенных творческих задач. Последняя его постановка – пьеса Эдварда Олби «Не боюсь Вирджинии Вульф», относящаяся к самым сложным произведениям современного репертуара. Режиссерское прочтение Олега Родовильского и Марины Белявцевой импонирует неожиданной лирической доверительностью, которая вскрывает пугающие, но реально существующие тайны отношений между мужчиной и женщиной...

Пьеса «Не боюсь Вирджинии Вульф» (в другом переводе – «Кто боится Вирджинии Вульф?») произвела фурор на Бродвее еще в 1962 году. Америка далеко ушла от тогдашнего пуританства, но драма Эдварда Олби и сегодня шокирует незнакомого с ней зрителя, потому что в ней главное – не «клубничка», а невероятная смелость автора, обнажающего подоплеку человеческих отношений в безумно усложнившемся современном мире.

... Двое супругов «среднего возраста» - профессор истории Джордж и Марта -  поздней ночью ожидают гостей. Они сами назначили им столь странное время для визита, так как познакомились с новым сотрудником их колледжа Ником и его женой Хани несколькими часами раньше на вечеринке преподавательского состава. В ожидании гостей хозяева беседуют весьма грубо, не останавливаясь перед взаимными оскорблениями. Джордж грозно предупреждает Марту, чтобы в присутствии гостей она не смела упоминать их сына... Преподаватель биологии Ник и его жена молоды, незнакомы с академической средой Нового Орлеана и заметно шокированы как тоном, принятым между Джорджем и Мартой, так и количеством предлагаемого спиртного. Хани быстро напивается, после чего Марта начинает откровенно заигрывать с Джорджем. Не новый в драматургии прием: охмелев, участники застолья начинают раскрывать самые сокровенные семейные тайны. Марта донимает Джорджа тем, что он бездарен и женился на ней, рассчитывая на помощь ее отца – ректора колледжа - в его дальнейшей карьере. Ник ухитряется проболтаться о том, что тоже женился на Хани  не бескорыстно и к тому же она его ввела в заблуждение, сообщив о своей не существовавшей беременности. Марта, испытав все способы доведения мужа до белого каления, начинает рассказывать гостям о сыне...

 

Такие страсти позволяют ставить спектакль «Не боюсь Вирджинии Вульф» в самом разном ключе. Можно увидеть в нем чуть ли ни манифест сексуальной революции – к этому склонны израильские театры, которые с энтузиазмом расписывают эротические сцены, добавляя в них даже то, чего не было в тексте пьесы!
Можно воспринимать взаимоотношения героев как клиническую картину тяжелых комплексов и навязчивых кошмаров современного человека, возрастания его агрессивности. Некоторые режиссеры прибегают и к такой психоаналитической трактовке. «Подсказкой» для них служит упоминание в названии пьесы писательницы Вирджинии Вульф, которая страдала душевной болезнью и в конце концов покончила с собой.
Тем не менее Эдвард Олби был выдающимся драматургом и, конечно, не мог написать одну из лучших своих пьес только ради показа сексуальной раскрепощенности своих современников или распространенности среди них психических отклонений.
 
Как это ни парадоксально, «сверхзадачу» американского писателя лучше всего выявляли ведущие советские режиссеры, поскольку слишком «откровенные» сцены в ту эпоху были запрещены (и не возникало соблазна утрирования эротики), а игра «по Станиславскому» подразумевала сопоставление актером создаваемого характера с положительным идеалом, без которого когда-то не мог обойтись русский театр.

Увы, находясь в Израиле, я уже не смог увидеть знаменитую постановку Камы Гинкаса в московском ТЮЗе. Задолго до этого на меня произвел неизгладимое впечатление спектакль «Кто боится Вирджинии Вульф?», созданный в «Современнике» Валерием Фокиным. Актерский состав был фантастическим: Джордж и Марта - Валентин Гафт и Галина Волчек, а Хани – молодая Неелова! Они играли людей, а не комплексы...

Олег Родовильский и Марина Белявцева, конечно, ближе к русской традиции: прежде всего это выражается в очень внимательном чтении первоисточника. В их спектакле нет ни купюр, ни дешевой отсебятины. Но главное – тщательная проработка каждого образа, логики поведения персонажей. Взаимоотношения героев очень сложны, поскольку у Олби не бывает монохромных характеров: именно из-за сцепления многочисленных психологических пружин трудно вывести однозначную «мораль». Режиссеры к этому и не стремятся, их цель – не осудить кого-то из героев, а понять их. Будучи и исполнителями главных ролей, они по ходу спектакля снимают слой за слоем те наносы, которыми в жизненных испытаниях покрываются истинные человеческие чувства.

Камертоном естественности становится танец «Не боюсь Вирджинии Вульф», который в первом действии исполняет вся еще не перепившая четверка. Он пародирует сказку про маленьких поросят, боявшихся страшного волка. Детский мотив напоминает о том, что все мы поначалу бываем хорошими и  смешными, а потом иногда превращаемся почему-то в злых и несимпатичных существ.

Дети – это вообще сквозная тема спектакля, которая в поверхностных постановках «Вирджинии Вульф» обычно звучит скороговоркой,  только чтобы охарактеризовать степень опьянения героев. А ведь, может быть, самое главное для понимания драматических судеб обеих супружеских пар – их бездетность! В спектакле Родовильского и Белявцевой и Джордж, и Ник болезненно относятся к вопросу о детях – и это не детали их личных биографий, а трагедия торопливого, рационального века, выпятившего на первый план карьеру, успех и заставившего людей забыть о своем естестве. Для Джорджа продолжение себя в сыне – это шанс на избавление от каких-то трагедий его собственного детства, которые безжалостно высмеивает его закусившая удила супруга.

Люди, сделавшие ставку на ложные ценности, по определению не могут найти нормального общего языка даже с самым близким человеком. Джордж (Олег Родовильский) и Марта (Марина Белявцева)  изначально не уверены в себе (оба подозревают, что все считают их союз браком по расчету), боятся показаться смешными и потому в какой-то момент своей жизни перешли на грубоватый, эпатирующий язык, который постепенно стал для них нормой. Назад они вернуться уже неспособны, брутальность возрастает – хотя на самом деле за ней нет ни подлинной ненависти, ни патологической жестокости. Тем не менее, как сказал американский писатель - современник Олби, маска прирастает к человеку и надо осторожней выбирать маски...

Спектакль театра ZERO раскрывает очень сложные и запутанные человеческие отношения благодаря замечательной игре актерского квартета. Повторю: играть эту пьесу невероятно трудно из-за достаточно прочной традиции упрощенных интерпретаций.

Олег Родовильский создает образ, особенно впечатляющий силой контрастов. Его Джордж умен, саркастичен, но может взорваться из-за сказанного ему глупого слова. Он тонко  понимает людей, умеет быть обходительным, но хамит жене и гостям, изощренно издевается над ними. Он запрещает Марте упоминать сына, потому что ему еще мучительней, чем ей, говорить на эту тему...

У актрисы Марины Белявцевой есть «проблема»: труднее всего для нее быть...  вульгарной. Может быть, поэтому в спектакле ZERO в пошлых жестах и тирадах Марты ощущаются обида, боль, и, как бы она ни старалась деэстетизировать себя, в грубой распущенности временами проскальзывает элегантность – намек на ее подлинную человеческую сущность. 

Если Джордж и Марта стараются выглядеть хуже, чем они есть, то Ник и Хани – два лицемера, изображающие «хорошего американского парня» и «славную девочку» под стать ему. Играющие их Ариэль Крижопольский и Софья Шульман выявляют двуличие своих персонажей точными штрихами, постепенно, не педалируя. Нику понадобится огромная доза хозяйских оскорблений и алкоголя, чтобы обнаружить, насколько на самом деле он похож на Джорджа – вернее, на ту карикатуру, которую предлагает Марта в своих рассказах о муже. Хани – отнюдь не «серая мышка», как ее презрительно окрестила Марта. Просто она не нашла себя в жизни, держится в тени супруга и усвоила тон провинциальной дурочки, чтобы ее не принимали всерьез и не лезли в душу.

Ник и Хани, как и Джордж с Мартой, иногда хитро, иногда остервенело скрывают свои переживания. Но именно страдания – залог сохранения человеческого в человеке и способности к пониманию других людей. Олег Родовильский и Марина Белявцева тонко подводят бурные, драматичные события спектакля к этому просветленному общему знаменателю.

Замечательная работа театра ZERO, которую уже оценили многие поклонники талантливого коллектива!

Фото: Макс Полак