Сегодня мало кто вспоминает 1985 год и приход к власти в СССР Михаила
Горбачева. Перед этим огромной страной правил синклит дряхлых старцев. Появился
даже «неофициальный» термин - геронтократия. Старцы, как заведено в природе,
часто умирали. После смерти Леонида Брежнева его преемники и их соратники уходили
из жизни с пугающей частотой. В то время кто-то неосторожно дал указание проводить
матч Карпов-Каспаров в Колонном зале Дома Союзов. Но организаторам пришлось
прерывать захватывающее шахматное единоборство, когда в этом зале водружали гроб и проходило прощание
с очередным умершим членом Политбюро.
Физическое вырождение советского руководства отражало развал режима, созданного
после октябрьского переворота группой революционеров-«ленинцев». Эти фанатики,
ничего не понимавшие в экономике, за несколько лет разорили страну с гигантским
потенциалом. Они умели править только бандитскими методами - поэтому пополняли
госказну периодическими ограблениями народа, а ропот подавляли массовыми
репрессиями. Понимая, что в своем государстве скоро будет некого
«экспроприировать», вожди большевистской империи постоянно развязывали
захватнические войны под чудовищным лозунгом «мировой революции». Поскольку
материальные и интеллектуальные ресурсы страны работали только на «оборону»,
Советский Союз обладал мощной армией и ведущие державы пытались задабривать
кремлевских правителей, склонять их к «мирному существованию».
Режим, державшийся на терроре, страхе, мог существовать, пока были живы
участники октябрьского переворота и их ученики. Они воспитали несколько
поколений советских людей, которым выбили мозги «единственно верным учением».
Миллионы людей не могли приобрести нормальной еды или одежды, жили в тесных
коммуналках и бараках, не имели представления о развитии мировой культуры, но с
детства благодарили партию и правительство за свою счастливую жизнь.
После того как помер очередной кремлевский старец, уставший от невзгод народ
вяло констатировал, что генсеком стал совсем молодой член Политбюро - 54-летний
Михаил Горбачев. Никто ничего не ждал от него. Казалось, что страна навсегда
погрузилась в страшный сон. Но «новенький» продолжал удивлять. Он выступал без
бумажки - в отличие от неграмотных предшественников с выпадавшими челюстями,
которые, запинаясь, зачитывали свои речи, напечатанные для них крупным шрифтом. Да и слова Горбачев произносил
какие-то непривычные: гласность, демократизация, ускорение, перестройка...
Тогда еще никто не понимал, что означает смена
поколений в системе власти. Горбачев, Ельцин и другие новые руководители
родились в 1930-е годы. Они не участвовали в сталинских расправах с народом.
Наоборот, в ту эпоху пострадали их родственники. До того, как начать партийную
карьеру, они учились не в партшколах, а в нормальных вузах, жили на стипендию и
на скромную зарплату. Конечно, для продвижения наверх они поддакивали начальству,
но у них уже не было фанатизма и жестокости ленинско-сталинской гвардии.
Постепенно народ оживился. Конечно, советский человек видел, что в магазинах
по-прежнему пусто. Но по крайней мере жизнь стала интересней. Горбачев объявил,
что «нет зон, закрытых для критики». Запуганные люди начали смело ругать свое
начальство. На предприятиях и в учреждениях вошли в моду выборы директора
голосованием всего коллектива!
Таинственная кремлевская власть стала более открытой. Оказалось, что члены
Политбюро не занимают одинаковую позицию, а борются друг с другом. Полностью
транслировавшиеся по телевидению съезды народных депутатов стали первым
наглядным пособием по демократии. Там шли споры, за которые еще недавно сажали
в лагеря и психушки. Критиковали всех, включая генсека! Горбачев вернул из
ссылки академика Сахарова, освободил и других диссидентов.
Советские люди, привыкшие к принудительной подписке на «Правду» и «Известия»,
рано утром сами бежали покупать газеты и журналы, из которых с удливлением
узнавали не только о текущих событиях, но и о недавнем прошлом!
Горбачев начал выводить из советского лексикона такие выражения как «классовые
враги», «происки империализма», «борьба двух миров». Он прекратил войну в
Афганистане, где ни за что погибали тысячи советских ребят. Запад поначалу настороженно
относился к Горбачеву, септически воспринимая его мирные декларации. Но когда разрушили
Берлинскую стену, все поверили, что на планете может начаться спокойная жизнь.
Наивно было ожидать, что «архитектор перестройки» окажется реформатором, во
всем порвавшим с большевизмом. Естественно, Горбачева сформировала Система,
которую он не мог сразу уничтожить. Михаил Сергеевич верил в «идеи» коммунизма,
в прочность «братской семьи» советских народов. Когда привычный порядок
пытались разрушить без него, он гневался, иногда даже посылал войска для
наведения порядка во взбунтовавшихся республиках.
Но все-таки люди ценили его простоту, доступность, готовность к диалогу. Я
помню, как Горбачев приехал в Литву, которую советские лидеры не любили и никогда не посещали. Литва первой заговорила о выходе из
состава СССР. Горбачев, игнорируя свою охрану, шел по вильнюсским улицам через
радостно приветствовавшую его толпу, улыбался людям. Ненавидевшие советскую
власть литовцы улыбались ему, вежливо спорили с ним, объясняли, что хотят
нормальных отношений с Россией, которые возможны только между свободными
народами...
Горбачев не был готов всем дать свободу. Но он открыл для евреев ворота страны.
Страна еще не понимала, что она теряет, а миллион с лишним потомков Авраама устремились на историческую родину и в некоторые другие страны, очень скоро
ощутившие, что они приобрели. Свое место в еврейской истории Горбачев себе уже
обеспечил.
Это было замечательное время! Это было тревожное время. Все понимали, что с
прошлым еще не покончено и Горбачеву не позволят зайти слишком далеко в его
реформах. Как-то знаменитого диссидента и умнейшего человека Владимира
Буковского спросили: верит ли он, что «перестройка» необратима. Он сказал:
«Появились люди, которые хотят изменить страну к лучшему. Они кое-что сделали.
Но те, кто создавал кровавый режим, не сдались и готовятся к реваншу. Вопрос в
том, кто быстрей осознает свои ошибки и победит».
Как известно, победили поклонники Сталина, потомки Дзержинского, Ежова, Берии.
Путин назвал развал СССР величайшей геополитической катастрофой двадцатого
века. Тем не менее он и его новая гвардия не смогли реставрировать
большевистскую империю. Понимая, как изменился народ, они трусливо не упоминают
ни КПСС, ни ее создателя, формально сохраняют рыночные отношения и
демократические институты. Они постепенно перешли от горбачевских и ельцинских
вольностей к введению уголовной ответственности за «участие в беспорядках»,
разгоняют демонстрации и сажают оппозиционеров в тюрьмы. Они опять грозят
«врагам», опять разваливают национальную экономику ради наращивания вооружений.
Но наворованные миллиарды им приходится держать в зарубежных банках. Бывшие
вассалы Москвы строят в своих странах новую жизнь и не боятся окриков из
Кремля. А поумневшие «враги» научились сдерживать постбольшевистские эксцессы
жесткими санкциями.
Горбачев изменил не только свою страну, но и весь мир. Он жив назло тем, кто
покончил с его реформами и не может вспоминать его без злобной брани. Жив
потому, что не ругает новых правителей России и не пытается им ничего
доказывать. Первый президент России остался скромным человеком, не умеющим
напоминать о своей исторической роли. История сама разберется в том, кому
ставить памятники. Иногда оказывается, что для человечества больше всего
сделали не великие полководцы и ораторы, а неприметные чудаки, не умевшие правильно
произносить «Азербайджан»...
Комментариев нет :
Отправить комментарий