Волки, заклеванные голубями...

Прекрасная актриса – Тики Даян! Но наслаждаться актерской игрой в новом спектакле Камерного театра «Волки» мешает чересчур грубое вмешательство идеологии в логику событий и характеров.

Мне часто возражают оппоненты в Фейсбуке: мол, я демонизирую левых и их влияние во всех сферах израильской жизни. По мнению несогласных, такого не может быть при давно утвердившейся правой власти!

Я не буду сейчас анализировать все причины и механизмы сохраняющегося влияния левой элиты. Но есть область, где это влияние особенно наглядно: израильский театр. Не думаю, что кто-то сможет возразить мне после посещения премьеры «Волки» в Камерном театре.

Пьесу написал и поставил известный драматург Гилель Миттельпункт. Вот предельно краткий пересказ содержания.

Действие происходит в 1978 году, через год после первой победы правых на выборах в кнессет. Этот успех не улучшил положения семьи старых «херутников», проживающей в мошаве. Зеева, вдова героя ЭЦЕЛА (актриса Тики Даян), и ее сын Дов (Алон Дахан) запутались в долгах, пытаясь поднять приходящую в упадок ферму. Не лучше и их моральное состояние. Каждый год Зеева устраивает церемонию поминовения своего легендарного супруга, но никто из бывших соратников не приходит на кладбище! Он, как считают ветераны правого движения, выдал англичанам товарища из ЭЦЕЛа, которого в годы войны прятал в своем доме. Из-за этого в последние годы жизни он подвергался остракизму.

Ситуация меняется с приездом из Америки Нарика (Дан Шапира), младшего сына Зеевы. У матери нет причин радоваться его неожиданному возвращению на родину. Нарик всегда отличался разве что смазливой физиономией, краснобайством и успехом у девушек. Одну из них – влюбленную в него соседку Яиру (Тамар Кенан) - он когда-то бросил и уехал в Штаты. Там женился на дочери израильского миллионера, стал отцом семейства, преподавателем политологии в университете, но... не остепенился. После очередного романа со студенткой его уволили – и вот он вынужден начинать всё с нуля в постылом израильском мошаве.

Зеева понимает, что элегантный чистоплюй Нарик не будет вытягивать их хозяйство вместе с Довом. Она просит старого друга семьи, влиятельного ликудника (Йоси Канц) дать «мальчику» шанс: он специалист по политологии, харизматичен, красноречив – почему бы не использовать его для партийной пропаганды?

Материнский расчет блестяще оправдывается. Яркие речи Нарика производят впечатление в правом лагере, он начинает быстро продвигаться в партийной иерархии. К нему возвращается Яира, становящаяся верной соратницей восходящей политической звезды...

Вот такая история. В сущности, почему бы не вывести на сцене семью правых израильтян? Но драматург даже не косится в сторону реальной жизни – ему было заранее ясно, кого и как он изобразит!

Задача Миттельпункта - не дать зрителю задуматься.  Название пьесы сразу бьет в лоб: «Волки»! Это не просто моральная характеристика политического лагеря, который, по мнению его идеологических антиподов, проповедует насилие, жестокость, но еще и напоминание об истоках правого движения. Жаботинского-то звали Зеэв – «волк». Чтобы кто-то не воспринял название как отвлеченную метафору, в нем присутствует определенный артикль: «Ха-зеэвим» - именно эти волки!..

Наивно было бы искать среди выведенных в пьесе политических карикатур сложные характеры – драматург стремится убедить нас в в генетической примитивности правых! Главная героиня названа Зеевой – «волчицей». Мало того, что она властная, жестокая женщина, бесцеремонно распоряжающаяся судьбами сыновей, так к тому же алкоголичка, у которой в каждом (!) укромном уголке ветшающего дома припрятана бутылка коньяка (умело приплетена еще одна отрицательная черта: пьет не по средствам).

Да, Зеева – очень плохой человек. С давних пор в доме живет брат ее мужа (Ицхак Хезкия), отличающийся нетрадиционной сексуальной ориентацией. Зеева громко твердит всем, что именно он когда-то выдал своему любовнику-англичанину бойца ЭЦЕЛа. На самом деле она сама... Впрочем, я и без того пересказал читателям почти всё содержание. Если кто-то захочет посмотреть спектакль, пусть фабула вызовет у него хоть минимальный интерес.

Конечно, «актуальность» пьесы Миттельпункта сконцентрирована в образе Нарика! Потомственный «ревизионист», обаятельный и циничный пустозвон, возносящийся в Израиле на политический Олимп после учебы и женитьбы в Америке, мирящийся с израильской возлюбленной после «небольшой» размолвки, – не надо обладать большой догадливостью, чтобы идентифицировать того, кто наиболее ненавистен израильскому левому лагерю, кого этот лагерь хотел бы уничтожить любыми методами: политическими, полицейско-судебными и даже «художественными».

Последнее слово я поставил в кавычки, потому что спектакль «Волки» пополнит немалую коллекцию плоских монохромных агиток, кочующих по израильским сценам и согревающих сердца последних приверженцев Шуламит Алони, Йоси Сарида, Йоси Бейлина. Этих гуманистов, мечтавших о Новом Ближнем Востоке, становится всё меньше, предназначенные им спектакли теряют рентабельность и быстро исчезают из репертуара...

Гилель Миттельпункт далеко не бездарен. Но это типичный пример «гибкости» наших художников. Как говорят в Израиле, они знают, «с какой стороны хлеб маслом намазан». Руководители издательств, театров, музеев, различных фондов поддержки искуства всегда рады «прогрессивным» произведениям, осуждающим «фашистские тенденции» (самая модная терминология!) в развитии израильского общества. Естественно, не получит поддержки тот, кто творит на «реакционной» идеологической платформе.

Миттельпункт испытал это на себе. Когда драматург работал с театром «Бейт-Лесин», он написал интересную и сильную пьесу «Анда». Спектакль, рассказывавший о поведении Бен-Гуриона во время процесса Эйхмана (тогда было запрещено привлекать правых даже в качестве свидетелей!), имел большой успех. Но рецензенты зло ругали автора за «фальсификацию истории». Что ж, теперь он аккуратней прикасается к ней.

В пьесе «Волки» Миттельпункт не оставляет на персонажах даже крохотного светлого пятнышка. От усердия он прибегает к такому приему как имена-характеристики, чего писатели стыдились уже в девятнадцатом веке. Кстати, если я правильно понял, имя Нарик (не менее странное, чем Зеева) тоже содержит «важный» смысл. НарИк – от слова ריק («пустой) - означает «мы опустошим»: это будущее Израиля при аморальных правых лидерах...

Вообще, Миттельпункт всё переворачивает с ног на голову. Первые волны алии в результате селекции, проводившейся Еврейским агентством, были левыми, а потому в старых мошавах трудно найти последователей Жаботинского. Боец ЭЦЕЛа, предающий товарища, - это неслыханный феномен. Вот левые во времена еврейского подполья выдавали правых англичанам согласно директиве партийного руководства - операция «Сезон»! Да и дядюшка-гомосексуалист не страдал бы до старости в доме «херутников» - среди левых его бы не третировали.

Стоит посочувствовать актерам, получившим такой ходульный текст. Зритель, досматривает спектакль до конца, потому что Миттельпункт умеет внести в фабулу детективный элемент, а Тики Даян - выдающаяся актриса. Она ухитряется оживить роль, которая была запрограммирована только на политическое воздействие. Хорошо играет Алон Дахан труженика Дова - наверное, потому, что в пьесе этот персонаж выпадает из пропагандистской плоскости. Ицхак Хезкия – один из великолепных ветеранов Камерного театра, но ему не удается привнести хотя бы толику драматизма в выписанный автором водевильный образ. Характеризовать весь «актерский ансамбль» просто неинтересно.

Несмотря на всё мною сказанное очень рекомендую интеллигентным читателям посмотреть спектакль «Волки». По крайней мере станет меньше желающих внушать мне, что я параноик, которому всюду мерещится «левое влияние».