Эти очаровательные и загадочные панды...

В театре «Маленький» - премьера. Известный российский режиссер Александр Баргман,  старый друг руководителя «Маленького» Михаила Теплицкого, поставил пьесу знаменитого Матея Вишнека «История медведей панда, рассказанная саксофонистом, у которого есть подружка во Франкфурте». Изысканно-эстетское название не должно пугать. В пьесе всё очень просто и пронзительно. Замечательная игра двух актеров, которых с удовольствием откроют для себя наши русскоязычные зрители.

Матей Вишнек родился в 1956 году в Румынии. В юности был поэтом, получал престижные премии. Затем стал писать пьесы, но цензура их запрещала. В конце 1980-х писателю удалось перебраться во Францию. Там он перешел на французский. Его пьесы ставят во всем мире, критики называют Вишнека самым значительным драматургом после Эжена Ионеско.
 

Пьеса «История медведей панда, рассказанная саксафонистом, у которого есть подружка во Франкфурте» у Матея Вишнека называется чуть иначе, хотя похоже. Но это не принципиально, и просто нет сил переписывать длинный заголовок. Драматург любит названия, которые напускают тумана и дразнят любопытство зрителя.
 

Вишнека относят и к театру абсурда, и к сюрреализму, и даже к области мистики, но на самом деле он просто остался поэтом, то есть не любит в искусстве примитивного правдоподобия, банальных истин, предпочитая создавать причудливо-остраненную атмосферу, многозначные образы – в которых выражена его философия человеческого существования.
 

Режиссер Баргман тонко чувствует поэтику Вишнека. Завязка его спектакля словно взята из бытовой комедии. Молодой музыкант (актер Давид Зисельсон) обнаруживает в своей постели прекрасную незнакомку (Наталья Гантман). Он не может вспомнить, где они познакомились. Она напоминает ему, как это случилось, но предлагаемая ею версия ничего не говорит хозяину бедной парижской квартирки. Тем не менее Он ощущает, что испытывает к гостье гораздо больше, чем игривый интерес искателя случайных связей, и умоляет ее не уходить. В ответ Она делает неожиданное предложение: они встретятся девять раз, не больше, - и Он обязан этим ограничиться. Так намечавшийся водевиль перемещается в пространство поэтической драмы...
 

Происходящие с героями метаморфозы, которые вызывают жанровые и стилистические трансформации спектакля, точно материализуются в сценографии и костюмах Полины Адамовой. Поначалу мы видим неопрятность, запущенность богемно-холостяцкого жилища, уставленного пустыми бутылками. Постепенно оно превращается в арену Бытия. Соответственно и будничные прикиды героев сменяются всё более поэтичными одеяниями.
 

Драматург не пытается навязывать зрителям единственный способ понимания его пьесы. Кто-то может поверить, что все события происходят в затуманенном алкоголем сознании саксофониста. Кто-то заподозрит, что это видения, рождающиеся (из-за порочных излишеств героя) уже за гранью земной реальности. Но вряд ли Матей Вишнек всё сводил бы к одной «проясняющей» интерпретации.  Ведь Он и Она лишены конкретных имен и индивидуальных черт. Девять ночей – это условность, могло быть и девять лет, а на самом деле речь идет о том, что вся Жизнь человека продолжается, пока жива Любовь.
 

Девять дней – это шагреневая кожа Любви, укорачивающаяся с катастрофической скоростью, ибо счастье необъяснимо, его всегда недостаточно, и не каждый способен по-человечески распорядиться отведенным свыше временем. Это время не измеряется количеством ночей – недаром Она один раз, ничего не объясняя, не приходит: это не нарушение их договора, так как Любовь состоит не только из встреч, но и из расставаний, из ожидания.
 

Я не знаю, нужно ли перед спектаклем пробежать в Википедии (хотя это всегда полезно) статью о пандах. Какие-то неуловимые ассоциации в пьесе есть. На мой взгляд, ключ к прочтению авторского замысла – поэтический эпизод с таинственной клеткой, которую Она дарит возлюбленному: в ней от прикосновений героя рождаются и множатся какие-то невидимые, но замечательные сущности. Тот, кто истолкует эту метафору, объяснит и панду, и Франкфурт в диковинном названии пьесы...
 

Такой спектакль невозможно поставить со средними актерами. Премьера показала, что на культурном небосклоне нашего «русского» зрителя загорелись еще две звезды. Давид Зисельсон, хотя и получил театральное образование в России, уже замечен на израильских сценах и экранах. Не умаляя его актерских достоинств, должен отметить, что в пьесе Вишнека протагонистом является Она. Именно ее появления сообщают импульсы фабуле, приобщают простоватого любовника к тайне Любви, преображают его духовно. Наталья Гантман прежде блистала в Омском академическом театре драмы. Яркая внешность романтической героини сочетается у нее с глубиной актрисы интеллектуального театра. А уж профессиональное мастерство на сибирских сценах всегда было отменным. Хорошо бы удержать Наталью Гантман в Израиле!..    

Не могу не высказать восхищение вкусом, организационными способностями, творческой щедростью Михаила Теплицкого, благодаря которым театр «Маленький» очень высоко держит репертуарную планку и дает возможность проявить себя многим режиссерам и актерам. Эти возможности особенно ограниченны у талантливых людей, только начинающих свою израильскую жизнь.
 

Пользуясь случаем, информирую читателей о том, что с 6 по 9 октября в Тель-Авиве и Яффо пройдет фестиваль «Большие друзья Маленького театра» с участием зарубежных театральных коллективов. Все сведения можно найти в Интернете.

Фото: Марк Цо