среда, 25 мая 2016 г.

Новый министр обороны начинает с капитуляции!

Сбылась мечта Авигдора Либермана. Он стал министром обороны. Ради этого партия Наш дом – Израиль окончательно предала своих избирателей.

Трагическая реальность абсурда

Художественный руководитель театра «Маленький» Михаил Теплицкий возобновил работу над знаменитой пьесой Эжена Ионеско «Стулья». Ивритская версия спектакля впечатляет и глубоким прочтением первоисточника, и пластическими решениями, и прекрасной игрой.


Ионеско – один из создателей театра абсурда. Но от большинства драматургов этого направления он отличается тем, что во многих его пьесах сквозь деформированные обстоятельства проступает психологическая логика. В «Стульях» абсурд вполне реален! 

Главные герои – двое древних стариков (обоим за девяносто) с помраченным сознанием. Они придумывают фантастические версии своего прошлого, своей семейной жизни, они принимают воображаемых высокопоставленных гостей и поддерживают с ними светские беседы. Это грустно и даже страшно. Но как раз это - не абсурд...

«Стулья» ставят довольно редко, потому что берущемуся за эту пьесу режиссеру трудно подобрать ключ к ней. Механически следуя за текстом Ионеско, можно впасть в натурализм, правдоподобно изобразить старческую деменцию – но вряд ли именно этого хотел драматург, и уж никак не этого ждет зритель.

Отказ Теплицкого от стереотипов начинается с подбора актеров. Супружескую пару играют Евгения Шарова и Михаил Теплицкий – совсем не старые, полные энергии и красивые! Им непросто играть стариков, но Ионеско и не требует системы Станиславского. Зато спектакль приобретает философское наполнение. Это рассказ о трагической судьбе обыкновенных, ничем не примечательных людей, с которыми за всю жизнь не происходит ничего яркого, интересного, - разве что под конец старческое слабоумие порождает красочные, волнующие фантазии. Как у поэта: «В неясной мгле существованья Был неприметен их удел, и Животворный свет страданья Над ними медленно горел...Теперь уж им, наверно, легче, Теперь всё страшное ушло, И только души их, как свечи, Струят последнее тепло...».

Сценография Полины Адамовой (ей же принадлежат и живописные костюмы) даже пространственно разводит фантазии и реальность. Действие спектакля разворачивается на помосте, возвышающемся над сценой – бытовой плоскостью. А по сцене проходят главные герои, действительно достигшие старости (Инна Слабидкер и Павел Кравецкий). Они поют... «Оду к радости» - тут и мрачная ирония, и "чистый" абсурд, естественный в постановке пьесы Ионеско.

Как обычно в «Маленьком», очень важна для создания настроя и усиления экспрессии в важнейших моментах музыка Евгения Левитаса. Пластический рисунок спектакля обогащает хореография Натальи Штендлер. Призрачно- иррациональную атмосферу создает свет – виртуозная работа Вадима Кешерского.

Спектакль «Стулья» демонстрирует отменное качество работы театра «Маленький», который и после смены художественного руководителя высоко держит творческую планку.

Фото Ольги Дубовой.

воскресенье, 22 мая 2016 г.

Самые бесправные герои на планете

30-летие Чернобыльской катастрофы отмечалось проживающими в Израиле ликвидаторами с некоторым опозданием, но зато с участием посетивших нашу страну российских ликвидаторов. Их обмен воспоминаниями и мыслями о последствиях Чернобыля выявил удручающую картину равнодушия к героям, спасших человечество от смертельной радиации.

четверг, 19 мая 2016 г.

Что извлек Невзоров из «Преступления и наказания»?

«Открытая лекция» Александра Невзорова в Тель-Авиве вызвала большой интерес. Все помнят его выступления 1990-х годов, проникнутые имперским, шовинистическим духом. Многим хотелось хоть теперь поговорить с ним начистоту!


Невзоров-журналист был воплощением державности: прославлял великий СССР, ругал тех, кто разрушил «братскую семью». Он оправдывал жестокость России по отношению к соседям, стремившимся к независимости. Невзоров и сегодня гордится тем, что создал движение «Наши».

Даже те, кто не любил Невзорова, отдавали должное его профессионализму, который и сейчас налицо. У Невзорова мощная энергетика, напор, умение говорить ярко и образно, небрежно бросаясь хлесткими афоризмами, эффектными формулировками. Чего стоит хотя бы его ответ на вопрос из зала о том, какой ему видится сегодня русская национальная идея! Невзоров сказал: «Хватит изображать американцев как дураков. У них более 350 Нобелевских лауреатов, а у нас 14. У нас должна быть национальная идея: догнать Америку по этому показателю!» Короче, стоит поблагодарить организаторов проекта «Открытая лекция» - Anna Magin Public Relations и L-E Production.

Сегодняшний Невзоров удивляет тем, что критикует внутреннюю и внешнюю политику Кремля, осуждает агрессию против Украины. По его мнению, страна переживает глубочайший духовный кризис, из которого ее не выведут ни попы, ни парады Победы со ржавыми танками.

Не то что бы этот крутой разворот очень волновал публику – Невзоров давно отошел на второй план, редко обсуждается. Но когда российские СМИ лакейски озвучивают установки Кремля, любопытно послушать талантливого журналиста, который недоволен ситуацией в стране.

В выступлении Невзорова, как и в его статьях, надо отделять форму от содержания. Многим женщинам он понравился. Тщательно одет, артистичен, язвителен, чуть-чуть (очень дозированно!) подтрунивает над собой. У него отличная реакция, он быстро реагирует на вопросы или... элегантно уходит от ответа.

На сцене становится наглядней невзоровское самолюбование, но это бывает у людей творческих. Вот в содержание сказанного им надо очень внимательно вслушиваться. У меня было ощущение, что российский гость часто сам себе противоречит и многие концы у него не сходятся. Выводами поделюсь позже.

Невзоров говорит, что российское общество душат. При этом категорически отрицает, что кремлевский режим становится фашистским или даже тоталитарным!

Для того, чтобы рассуждать на эту тему, надо определить главные признаки фашизма и сравнить их с отличительными признаками путинизма. Невзоров предпочитает переводить разговор в обывательско-ироническую плоскость: «То, что происходит в России, нельзя называть фашизмом, потому что все проповедники этого фашизма – жулики и лицемеры». Можно было бы возразить, что есть и убежденные фашисты-параноики вроде Дугина или Шевченко. Но Невзоров приводит еще один аргумент: «Фашизм сегодня в России невозможен, потому что там нет крупной промышленности». Во-первых, фашизм (как и социализм) не обязательно возникает в самых развитых странах, а, во-вторых, в России до сих пор функционируют советские промышленные гиганты. К ним относится и Уралвагонзавод, откуда перед выборами в Москву наезжают штурмовики, запугивающие опозиционеров.

Характерно отношение Невзорова к президенту. Он рассказывает, что знал Путина еще по ленинградской мэрии, что он – нормальный, разумный человек, а не какой-нибудь маньяк. Невзоров добродушно заверил: «Поверьте, на его месте любой другой нагородил бы куда больше и хуже». Тут опять исчезает логика: Невзоров критикует агрессивную политику России, уничтожение демократии, навязывание обществу православия, развал науки, ужесточение контроля над искусством – а кто же это всё нагородил при столь жесткой «вертикали власти»?

Так же неубедительны высказывания Невзорова о возможных путях улучшения ситуации. Он с пафосом сказал, что в российском обществе противники режима составляют не более 2%, но для изменения страны больше и не требуется – так учит история. Тем не менее из аналитических выкладок Невзорова непонятно, откуда и эти 2% возьмутся! «Эхо Москвы», «Дождь», «Сноб» он назвал резервациями для болтунов, которые на самом деле совсем не против Кремля. Невзоров напомнил, что либералы расстреливали Белый дом. «Хорошенькая ситуация – с обеих сторон одни мерзавцы!» - саркастически посетовал он.

Белый дом расстреливали по приказу Ельцина, который не был либералом. Но вопрос о движущих силах возможного обновления России Невзоров так и оставил открытым. Он предпочитал острить: «В России власть должна меняться путем дворцовых переворотов. Но сегодня некому устраивать перевороты».

Видимо, догадываясь, что переворот – это из арсенала тех, кого он нынче критикует, Невзоров, заговорил о революции. По его мнению, до сих пор в России не было революций, так как всегда один мерзкий режим сменялся не менее мерзким – и всегда сохранялась власть, презирающая людей.

Но все-таки: возможна ли в России в обозримом будущем революция, которая что-то по-настоящему изменит? Невзоров опять перешел на образный, метафорический язык и успокоительно сказал, что приближение революции будет незаметным, так как она всегда происходит неожиданнно, а до этого «приближается мягко, по-кошачьи». Похоже, ему все-таки обновление страны видится как конспиративно подготавливаемый переворот, для которого и два процента населения не нужны...

На вопрос о том, почему так изменились его взгляды, Невзоров ответил, что душевный переворот испытал в Грозном, увидев убитых чеченских мальчишек. Трудно принять эту версию, так как фильмы Невзорова о Чечне переполняла ненависть к чеченцам и в них не улавливалось ни малейшего потрясения.

Изменился ли Невзоров? Цинизм его не исчез. Говоря о своей ангажированности, Невзоров, как всегда в затруднительных положениях, перешел на язык художественных сравнений: «Не надо допытываться у снайпера, кто ему заплатил и сколько. Спрашивать стоит только об одном – попал он или не попал. Я думаю, что я часто попадаю». Звучит красиво, но снайпер может воевать за правое дело, а может быть киллером на службе у мафии – и в обоих случаях проявлять меткость...

Не исключено, что Невзоров утратил былую популярность, потому что от более интересной личности, чем В. Соловьев или Д. Киселев, люди – по крайней мере «два процента» - ждут честного разговора, а личность предпочитает метафоры.

Крайне неприятный вопрос задала Невзорову одна симпатичная девушка: «Вот вы говорили о том, что Гитлер потерепел поражение из-за выдавливания из Германии евреев, поскольку без еврейских ученых не смог получить атомную бомбу, которая могла бы переломить ход войны. А из Советского Союза, из России не выдавили евреев? Многие мои друзья говорили, что их эмиграцию ускорили ваши передачи».

Несмотря на самоуверенность Невзорова было видно, что удар попал под дых. Он затараторил о том, что при его цинизме было бы странно делать разницу между нациями. Для «убедительности» – или из растерянности – позволил себе недостойный прием: «Да и какой я русский! Не пью, не верю в бога, на балалайке не играю». Девушка уже отошла от микрофона и не напомнила Невзорову о его активном сотрудничестве в антисемитской прохановской газете «День». Кстати, трудно найти в России журналиста, который впервые посетил бы Израиль в 2016 году! В «открытой лекции» Невзоров еврейскую тему обходил. Удобней с сайта «Эхо Москвы» дистанционно делиться изысканиями о том, что Песах – это кровавый праздник.

Мне понравилось всё, что Невзоров сказал о парадах Победы. Он справедливо констатирует, что в России память о войне превратили в культ войны. По его мнению, бессмысленна риторика «мы воевали во имя...», поскольку ни Сталин, ни Гитлер не отстаивали высоких идеалов – «сцепились два фашизма». Как сказал Невзоров, стоит вспоминать и прославлять прошлое, когда оно предлагает ключик для решения каких-то сегодняшних проблем, но война с нацизмом ничего хорошего России не дала.

Кто-то из задававших вопросы упрекнул Невзорова в том, что такая оценка оскорбляет ветеранов. Он жестко ответил, что есть факты: со стороны СССР сражались не герои, а сталинская армия – послушные рабы вождя. Если бы они воевали за идеалы гуманизма, то должны были после разгрома Германии разгромить и сталинизм, но они безропотно вернулись в грязь, нищету, бесправие, а многие отправились в лагеря. Мифы о подготовке Сталина к войне, о мудрых советских руководителях, талантливых полководцах Невзоров презрительно отвергает. Он однозначно заявил, что если бы не ленд-лиз, война для СССР закончилась в 1942 году.

Никаких сантиментов не вызывает у Невзорова акция «Бессмертный полк». Он считает ее продолжением оболванивания народа: «Чем эти люди гордятся? Они не задумываются о том, что жертв, которые они сегодня поминают, могло быть в несколько раз меньше. Эти шествия заставляют забыть о том, что за чудовищные потери никто не ответил!»

Я тут не во всем согласен с Невзоровым. Но честно признаюсь, меня повеселили те бадьи ледяного негатива, который он выплеснул на проживающих в Израиле пламенных российских патриотов с их чванством: «Мы уничтожили фашизм! Мы спасли своим героизмом весь мир! Без нас не было бы Израиля!»

Подведу итоги. Израильская публика воочию убедилась, что Александр Невзоров – талантливый человек и профессионал высокого класса. Жаль, что свои дарования он поставил на службу возродившемуся в России империализму. Была ли у него идейная эволюция или он лицемерит – это должно интересовать разве что психоаналитиков. У меня не вызывают доверия рассказы о душевном перевороте журналиста в разгар его работы над фильмами о Чечне или меланхолическое признание: «Создавая движение «Наши», я искренне верил в важность своей работы и только сейчас, наблюдая разрастание этого явления, сознаю, что мои опыты были преступными».

Трудно отделаться от впечатления, что критика, в которую сегодня ударился Невзоров, хорошо продумана! Путина он не обижает, а мягкие упреки в адрес президента (чьим доверенным лицом на выборах он был всего четыре года назад) не сравнимы с тем, что говорят о нем лидеры российской оппозиции. Вот именно остатки оппозиции – «либералов» - Невзоров бичует злобно, бескомпромиссно. Отказываясь прославлять победу над Гитлером, журналист ругает Сталина, а не тех, кто сейчас реанимирует сталинизм. Не надо объяснять, кому играет на руку такая позиция, особенно накануне парламентских выборов в России.

Я всего лишь делюсь впечатлениями от выступления Невзорова. Допускаю, что журналист, приближающийся к седьмому десятку, может если не отказаться, то устать от своих прежних деклараций. Можно предположить, что его действительно раздражает закручивание гаек в России или что он изменил позицию, так как ему неприятно находиться в общем хоре с бездарными прокремлевскими шавками. В любом случае Александр Глебович опять противоречит себе, уверяя, что из классической литературы читал только «Преступление и наказание», из которого извлек важный урок: если ты чего-то напорол, то надо поменьше мучиться и оправдываться...

четверг, 12 мая 2016 г.

Национальное единство и борьба противоположностей

Оппозиционные партии отчаянно требуют обсудить закон об ограничении срока правления премьер-министра двумя каденциями. А тем временем глава правительства склоняет председателя оппозиции к вхождению в его правительство. Израильским пикейным жилетам скучно не будет...

вторник, 10 мая 2016 г.

Замначгенштаба – рупор пятой колонны!

Заместитель начальника Генштаба Яир Голан шокировал весь Израиль, сравнив перед Днем Катастрофы Израиль с нацистской Германией. Генерал сообразил, что был слишком откровенен, и начал оправдываться, извиняться. Интеллигентный премьер-министр великодушно простил его. Но такие мерзости случайно не произносят. Антисемитский дух проникает в ЦАХАЛ!

суббота, 7 мая 2016 г.

Эсэсовцы, полицаи, шахиды...

Опять Израиль провинился перед террористами! «Гаарец» потребовал, чтобы полиция представила видеозапись инцидента на блокпосте Каландия, где якобы была беспощадно расстреляна парочка беззащитных арабов, вооруженных всего тремя ножами на двоих. Дело идет к тому, что представители ЦАХАЛа будут каждую неделю ездить в Рамаллу и докладывать – достаточно ли вежливо вели себя в отчетный период их подчиненные с нападавшими на израильтян бандитами. Да и тактично ли по отношению к сегодняшним убийцам евреев отмечать День Катастрофы?

четверг, 5 мая 2016 г.

«Травой заросший бугорок...»

В советские времена я считался человеком культурным, начитанным, но не знал слова Катастрофа, а тем более - Холокост. Этих слов в той стране не было. Как и памятников в местах массовых расстрелов евреев...

понедельник, 2 мая 2016 г.

Поздние встречи с Лоренцо Лотто (окончание)

Я вернулся из Северной Италии. На протяжении всей поездки градус восторгов снижали грустные мысли о том, как поздно мое поколение ознакомилось с европейской культурой. Нашу духовную жизнь за «железным занавесом» при отсутствии Интернета составляли в основном книги, которые были тщательно отобраны, проверены кем следует и не могли заменить того, что следовало увидеть воочию...


Палестинский десант в... Бергамо

Я перебрался с берегов Лаго Маджоре в Милан, где остановился до конца путешествия. Гостиницу заказал неподалеку от Центрального вокзала, чтобы оттуда по утрам совершать однодневные наезды в окрестные города: Бергамо, Кремона, Брешиа. Всего час-полтора езды.

Это потрясающе красивые и древние города. Там сохранились памятники X-XII веков, которые редко увидишь в Европе. По узким улочкам можно передвигаться только пешком. Максимум впечатлений, но минимум удобств. Всюду сохранен средневековый булыжник. Он даже не обработан – мелкий и островерхий, из-за чего за день добросовестного туризма ноги здорово устают.

Бергамо – двухэтажный город. Его историческая часть находится на высокой горе, куда ходит фуникулер. Там находятся Старая площадь (Piazza Vecchia), Новый дворец (Palazzo Nuovo) и 54-метровая городская башня, видимо, возведенная еще в римский период. До XII века она выполняла оборонительную функцию, позже стала только показывать время. Рядом стоит главная из церквей города – Санта-Мария-Маджоре, построенная в XII-XIII веках. Ее роскошный барочный интерьер украшают фрески Тьеполо.

На Старую площадь выходит университет. Оттуда высыпают стайки студентов, в перерывах между лекциями подкрепляющихся чашкой кофе и кондитерскими изделиями, которыми славится Бергамо. Я не отказал себе в удовольствии пообедать здесь же, на древней площади. Привлекла вывеска ресторанчика - «Торквато Тассо»!

Находящийся под горой Новый город не так уж нов. Тут много старинных кварталов. Моей целью была Академия Каррара – одна из лучших картинных галерей Италии. По дороге туда я проходил мимо оперного театра имени великого композитора Гаэтано Доницетти, который жил и умер в Бергамо. Глянув на репертуарную афишу, невольно вздрогнул. Ничего себе итальянская опера: «Иерусалимский Гамлет. Палестинские дети хотят увидеть море»!

Чуть позже выяснил в Интернете, что это какой-то иерусалимский проект. Не знаю, чья музыка и о чем там поют, но спектакль уже шел в Турине. Теперь - премьера в Бергамо.

Жалостные истории о том, что палестинцы не могут увидеть моря, мы в Израиле слышим давно. Пусть скажут спасибо Арафату, добившемуся создания Палестинской автономии и развернувшему оттуда террор против Израиля, которому пришлось строить разделительный забор. Палестинские дети должны сами поразмыслить, чего они больше хотят: резвиться на морском берегу или слушать фанатичных родителей, школьных учителей, проповедников в мечетях и нападать с ножичками на израильтян. А европейские либералы с размягченными мозгами искренне верят, что главная ближневосточная проблема – нежелание озверевших израильских агрессоров пустить на тель-авивские пляжи кротких палестинских детишек. Увы, такие сюжеты весьма распространены и в израильском театре, а противопоставить пропаганде террористов другое искусство наша левая элита не позволит...

Грустные мысли моментально развеялись, когда я добрался до Академии Каррара.

В конце XVIII века граф Джакопо Каррара завещал городу свою огромную коллекцию произведений искусства. Согласно его пожеланию, при галерее открыли школу живописи, впоследствии превратившуюся в академию. Коллекция постоянно пополнялась. Сегодня в маленьком Бергамо можно увидеть около двух тысяч первоклассных полотен! Среди них Рубенс и Веласкес, которые тактично отступают перед шедеврами итальянского Возрождения. В 1991 году напротив Академии Каррара в трехэтажном здании бывшего монастыря открылась галерея современного искусства. В ней выставлены отдельные работы знаменитых модернистов ХХ века, но составляют экспозицию картины итальянских художников-новаторов: Боччони, Балла, Моранди, Кампильи...

Я читал отзывы неподготовленных туристов: они не ожидали увидеть в небольшом городке такой выдающийся музей искусства. Да что там туристы – два года назад в московский Музей изобразительных искусств имени Пушкина привезли 58 картин из Академии Каррара, и они произвели фурор среди ценителей живописи и искусствоведов.

В залах Академии Каррара я опять поразился талантам венецианских и местных, ломбардских мастеров, неизвестных за пределами Италии. А многие картины корифеев Возрождения открывают неожиданные грани их творчества.

Например, мы привыкли к изысканно-маньеристской стилистике Сандро Боттичелли, оказавшегося в стране нашего исхода масскультурой: изощренность композиции, чарующий ритм выразительных линий, аллегорический язык. «Портрет Джулиано Медичи» раннего Боттичелли отличает простая, лаконичная манера письма. Джулиано, брат Лоренцо Великолепного, правителя Флоренции, был убит в городском соборе во время мессы. Несмотря на расцвет искусства во Флоренции нравы там были жестокие. Тела казненных заговорщиков повесили в окнах палаццо Веккио, а портреты злодеев, по заказу Лоренцо, Боттичелли нарисовал на стенах дворца. Это принесло ему известность и возможность идти своим путем.

Сандро Боттичелли "Портрет Джулиано Медичи"

На портрете Джулиано Медичи мы видим еще молодого человека, гордого и самоуверенного, явно придающего большое значение уходу за своей внешностью. Тот, кто знает о судьбе Джулиано, улавливает мысль художника о бессмысленности тщеславия и гордыни перед лицом кратковременности человеческого бытия. Трагизм этой фигуры усиливает экспрессия бордового и черного цветов.

Я опять долго не отходил от мадонн Джованни Беллини и работ Лоренцо Лотто, из которых особенной проникновенностью покоряет «Портрет Лючии Брембати» (это вдова Фебо да Брешиа – я упоминал его портрет кисти Лотто из галереи «Брера»).

Лоренцо Лотто "Портрет Лючии Брембати"

Академия Каррара, возможно, в большей степени, чем самые знаменитые музеи Италии, демонстрирует богатство талантов, рожденных на этой удивительной земле. Пизанелло, Морони, Мантенья, Сантакроче – каждый из них в другой стране мог бы стать национальной гордостью, объектом всеобщего поклонения.

Портреты Джованни Баттиста Морони – одна из вершин позднего Возрождения. Художник синтезировал в своем творчестве всё, чего его великие предшественники достигли в искусстве изображения человека. Из представленных в галерее его картин я бы выделил «Портрет старика».

Джованни Баттиста Морони "Портрет старика"

Живопись Возрождения, вышедшая из церковных интерьеров, из иконописи, собщила мощнейший импульс развитию всего европейского искусства. Это отличает ее от законсервировавшейся религиозной традиции Восточной Европы, где православные каноны еще несколько веков препятствовали возникновению светской культуры. Эволюцию живописи Возрождения позволяет увидеть картина «Благовещение» (1502) Франческо да Сантакроче, представителя известной семьи бергамских художников, переселившейся в Венецию.

Франческо ди Симоне да Сантакроче "Благовещение"

Привычная алтарная композиция, изображенный на картине богатый декор жилища заставляют вспомнить Византию. Но здесь уже нет плоскостности и условности иконы. Ангел и Богоматерь находятся в комнате венецианского палаццо, в окне – венецианская лагуна. Самое поразительное – Мадонна, которая в столь судьбоносный момент практически игнорирует пришельца, ибо не может оторваться от книги подобно просвещенной горожанке!

Визит к Минотавру

О Кремоне даже люди, далекие от музыки, знают по отличному роману братьев Вайнеров «Визит к Минотавру» и одноименному телесериалу. Сегодня в городе великих скрипичных мастеров Амати, Гварнери, Страдивари проживают всего 70 тысяч человек. Здесь всегда царит провинциальная тишина, и ничто не мешает неторопливо бродить по улицам, любоваться соборами, дворцами и прочими образцами средневековой архитектуры. Притомившись, можно посидеть в кафе, где всегда рады редким посетителям.

Кафедральный собор Вознесения Богоматери заложен в 1107 году и, как это делалось в ту эпоху, строился несколько веков. Фресковые росписи создавали в XVI веке лучшие художники Ломбардии. Романский стиль собора обогатился готическими, ренессансными, барочными элементами. Кто-то сочтет это эклектикой, а лично на меня произвело сильнейшее впечатление. Гордость Кафедрального собора – его башня, одна из самых высоких в мире (112 метров) колоколен, выложенных из кирпича. Она была построена в XIII веке.


Рядом с собором находится баптистерий, входящий в число самых интересных в Италии позднероманских строений. Его по праву сравнивают со знаменитыми баптистериями Пармы и Флоренции.

Я уже собирался покинуть соборную площадь, но услыхал звуки музыки. На ступенях собора скрипач великолепно исполнял «Времена года» Вивальди. Рядом стояла коробочка для пожертвований. По облику музыканта я сразу определил, что это «русский». Разговорились.
- Тут можно заработать? – неинтеллигентно спросил я.
- Это не деньги, - пренебрежительно отмахнулся скрипач. – Просто, когда приезжаю в Италию, хочется посетить Кремону - «отметиться».

Еще в XIX веке в Кремоне начали создавать музей Страдивари. Три года назад в городе открылся современный, оборудованный по последнему слову техники Музей скрипки. Здесь можно увидеть уникальные музыкальные инструменты великих кремонских мастеров, насладиться игрой лучших скрипачей мира, участвующих в традиционных конкурсах в Кремоне.


По следам Ганнибала и Суворова

Брешиа находится в предгорьях Альп на высоте 150 метров над уровнем моря. Здесь начинается большая плодородная равнина, отсюда идут дороги вглубь Апеннинского полуострова. Из-за своего важного стратегического положения город всегда был ареной крупных сражений. Его основали галлы, с которыми воевал Ганнибал, перейдя Альпы. При власти римлян Брешиа достигла расцвета, но не спокойствия! Тут прошлись гунны, лангобарды, армия Карла Великого, и впоследствии постоянно менялись хозяева. Наполеон отнял Брешию у венецианцев, затем ее захватили австрийцы, которых в свою очередь выбил Ожеро. В 1798 году город взял Суворов, командовавший русскими и австрийскими войсками. До объединения Италии Брешиа принадлежала Австрии.

Брешиа не может похвастать знаменитыми музеями, но она сама – огромный исторический музей, по которому можно без конца ходить, все время открывая что-то удивительное. Город до сих пор сохраняет древнеримскую планировку. На крутой скале высится древний замок. Бывшие крепостные валы стали прогулочными трассами. Остатки римских построек можно обнаружить в разных частях города.


На площади Папы Римского Павла VI, уроженца Брешии, находится ратуша XI века. Здесь же - в отличие от других городов – стоят рядом сразу два кафедральных собора! Старый построен в романском стиле в XI веке, огромный новый храм - в XIX-м.


Одно из красивейших зданий города – Палаццо делла Лоджия. Этот изумительный уголок словно перенесен сюда из Венеции, что подметил замечательный знаток Италии Павел Муратов: «Лоджия, над которой работали чуть ли не все великие зодчие Венето вплоть до Сансовино и Палладио, прелестная площадь перед ней, портики лавок и Торре дель Оролоджио с бронзовыми куклами, ударяющими в колокол, свидетельствуют ясно, что всем здесь владеет крылатый лев Сан-Марко».

Века австрийского владычества оставили свой след в местных кулинарных традициях. Ощущается немецкое пристрастие к мясу. В ресторанах Брешии много блюд тяжеловатых, но очень вкусных – выходца из Литвы ими не шокируешь. При желании можно придерживаться общеитальянского репертуара – паста, пицца, полента.

Брешиа стала последним пунктом моего путешествия по Италии. Как всегда в этой стране, осталось ощущение поверхностного приобщения только к небольшой части ее духовных богатств. Я бросал монетки во все встречавшиеся мне фонтаны. Но на всё воля Господня...

Поздние встречи с Лоренцо Лотто

Я вернулся из Северной Италии. На протяжении всей поездки градус восторгов снижали грустные мысли о том, как поздно мое поколение ознакомилось с европейской культурой. Нашу духовную жизнь за «железным занавесом» при отсутствии Интернета составляли в основном книги, которые были тщательно отобраны, проверены кем следует и не могли заменить того, что следовало увидеть воочию...


Путешествие дилетанта

Я расстался с разваливавшимся СССР, «свой жизни путь пройдя до половины» и даже попозже. В этом возрасте культурные жители Российской империи с доброй улыбкой вспоминали о том, как в юные годы знакомились в европейских музеях с великими полотнами и скульптурами. То, что задолго до первой в мире пролетарской революции дворянские отпрыски, не спеша, усваивали с детства в периодических путешествиях по Европе, советский интеллигент не всегда мог увидеть даже на картинках, ибо не все находившиеся за границей сокровища искусства «капиталистические» законы позволяли воспроизводить на репродукциях! Мне очень близки рассказы Виктора Некрасова, с тонкой иронией описывающие его первые встречи с европейскими городами, о которых он грезил всю предшествовавшую советскую жизнь...

Свою нынешнюю поездку в Италию я бы назвал «путешествием дилетанта». Италия была первой страной, куда я смог выбраться из Израиля в начале 1990-х. Потом еще не раз наведывался туда. Побывал в музеях Рима, Флоренции. Венеции. Но всё в короткие отпуска, в спешке. Удавалось посмотреть немало, но не успевал вчувствоваться, вдуматься, найти место для увиденного в системе своих скромных познаний.

Сокровища рода Борромео

На сей раз решил отправиться на север Италии. Во-первых, на берегу изумительного озера Лаго Маджоре живет человек, которого я не видел ужасающе давно. А, во-вторых, в северных городах страны – в отличие от роскоши Рима или Флоренции - сконцентрирована определенная часть итальянской культуры определенного периода. Может удастся основательней изучить хоть эту историческую территорию?

Хорошо общаться со старыми университетскими друзьями после долгого перерыва! С ними тебя связывает только далекая, наивная молодость – редко с кем удается вести такой искренний, ничем не замутненный разговор. И очень способствуют общению легкое вино с пьемонтским сыром.

А как дивны большие итальянские озера! С севера их окаймляют огромные пики – предгорья Альп, на многих круглый год лежит снег. Вдоль берегов лепятся небольшие городки: живописные дома и виллы, тенистые парки, старинные церкви, уютные кафе, многочисленные отели, рассчитанные на туристов, которые обожают эти края.

Лаго Маджоре в переводе – «Большое озеро». Его длинное – более 60 километров - и узкое пространство прорезал ледник, в незапамятные времена сползший с гор. На берегах озера любили останавливаться коронованные особы, знаменитые писатели, художники. Очень любивший Италию Стендаль сказал: «Если есть у тебя сердце и рубашка, продай рубашку и посети окрестности Лаго Маджоре». Именно по этому озеру дезертировавший из армии герой романа Хемингуэя «Прощай, оружие!» на лодке добирался со своей возлюбленной до нейтральной Швейцарии.

Украшение Лаго Маджоре - острова Борромео. Семья Борромео до XIV века носила фамилию Виталиани. Это древний и богатый аристократический род, из которого вышли известные политики, полководцы, банкиры, кардиналы, писатели.

От берега до островов курсируют небольшие кораблики. Самый большой и наиболее интересный остров – Изола Белла, в длину достигающий 300 метров, в самом широком месте – 400. В средневековье он назывался Сан-Витторе, был скалистым и безжизненным, здесь обитали только рыбаки. В 1632 году граф Карло Борромео решил подарить его любимой жене Изабелле. Сюда завезли землю, разбили террасы. Лучшие архитекторы строили палаццо и парк, которые сегодня занимают почти весь остров. Его переименовали в «Изола Изабелла», потом название сократилось: «Изола Белла» - «Красивый остров».

Парк на острове – это около тысячи видов деревьев и растений, террасы, гроты, открытый театр, скульптурные ансамбли. Он считается лучшим в Италии образцом паркового искусства эпохи барокко. Одно из его чудес – лениво разгуливающие по лужайкам и не обращающие внимания на людей уникальные белые павлины. Всё так красиво, что вызывает ощущение чего-то нереального!


Во Дворце Борромео сейчас музей. Он впечатляет картинной галереей, скульптурами, изысканной мебелью, музыкальными инструментами, фламандскими гобеленами. Самый нижний этаж оформлен в виде гротов, стены и потолки которых выложены ракушками. Здесь прохладно даже в самую нестерпимую жару. Нетрудно догадаться, в честь кого назван Зал Наполеона: в 1797 году командующий Итальянской армией ночевал здесь с супругой Жозефиной.

Картинная галерея носит имя генерала Бертье, получившего от Наполеона звание маршала. Но интересна не только этим.


Коллекцию картин приобретало семейство Борромео, в генетическом коде которого был заложен хороший вкус. Среди 130 полотен всего несколько работ великих итальянских мастеров. Тем не менее даже мне - не искусствоведу и тем более не специалисту по искусству Возрождения – бросалось в глаза отменное качество живописи. Особенной выразительностью, психологической точностью отличаются портреты.

Понимаю, что изреку банальность, но именно здесь, во дворце, не являющемся музеем живописи, видно мастерство «рядовых» художников Возрождения. Они ориентировались на гениев, усваивали их открытия, нередко работали в их мастерских. Живописцы Северной Италии тяготели к венецианской школе, в которой сочетались колористический блеск, техническое совершенство и огромная духовная сосредоточенность. Это искусство особенно ярко представлено в музеях Милана.

Возрождение – это не только Леонардо и Микеланджело

Лучшая миланская коллекция – галерея «Брера». Диапазон ее экспозиции очень широк: шедевры Рафаэля, Тициана, Тинторетто, Караваджо, Веронезе, залы, отведенные под произведения разных итальянских школ, картины Рембрандта, Рубенса, Ван Дейка, Эль Греко, Гойи, а также художники ХХ века, включая Модильяни.

Я когда-то в венецианском Музее Академии по-настоящему открыл для себя Витторе Карпаччо, с работами которого не сталкивался за пределами Италии. Он создает по-детски наивные и радостные мифы о своем фантастическом городе. Их своеобразие состоит в скрупулезных бытовых подробностях – эта манера сочетать панораму бытия с высматриванием прозаических деталей явно позаимствована из нидерландской живописи. С удовольствием постоял у картин Карпаччо и в галерее «Брера». Но здесь меня впервые захватила неброская магия двух венецианцев – Джованни Беллини и Лоренцо Лотто, которых прежде мне не удавалось рассмотреть за грандиозными фигурами титанов Возрождения.

Джованни Беллини удивляет не случайно: в лучших советских собраниях его картин не было. В мадоннах Беллини переданы не только женственность, материнская нежность – как у большинства художников его времени, но погруженность в великую мысль о своем предназначении, о той миссии, которая уготована пока ничего не ведающему младенцу. Творчество Беллини особо наглядно демонстрирует связь венецианской школы с византийской традицией и достижениями нидерландской живописи. Недаром его лучшую картину из галереи «Брера» называют «Греческой мадонной». Канонический облик иконописной Богоматери обладает отнюдь не византийской экспрессией и одухотворен сдержанностью человеческих чувств. В старости Джованни Беллини создал немало светских портретов, поражающих глубиной психологических характеристик.



Джованни  Беллини "Греческая мадонна"    

Лоренцо Лотто родился на полвека позже Джованни Беллини и формально не был его учеником. Тем не менее историки искусства находят в творчестве Лотто прежде всего влияние Беллини. Лотто отдал дань религиозной тематике, но именно вне ее рамок опережал свое время. Он сам был беспокойным, мятущимся человеком, и в картинах его нет гармонии, свойственной другим венецианцам. Люди, изображенные на его портретах, кажутся близкими знакомыми, как персонажи Дюрера или Рембрандта, но сохраняют при этом какую-то духовную загадку. Их религиозность – не во внешней экспансивности, а в напряженности внутренней жизни. Кстати, не случайно сохранились свидетельства о встречах Беллини и Лотто с Дюрером, а Лотто вроде был знаком и с Лютером.

В галерее «Брера» находится одна из лучших работ Лотто «Портрет Фебо да Брешиа». С картины на нас смотрит человек явно богатый и благополучный, но почему-то грустноватый, чем-то озабоченный. Может быть, он предчувствует свое близкое трагическое будущее? Художник об этом не знал, но мог угадать душевное состояние вельможи – на то и гений...


 
Лоренцо Лотто "Портрет Фебо да Брешиа"

Вернусь к уже высказанной дилетантской мысли. В огромной экспозиции «Брера» я увидел много великолепных работ, принадлежащих кисти неизвестных мне (да и не только мне) художников: Луини, Прети, Бордоне, Больтрафио. В обилии прекрасных мастеров «второго ряда», а не только в высших взлетах нескольких гениев – подлинное величие итальянского Возрождения. В этом я убеждался в других музеях Милана и соседних городов.

Джованни Амброджо де Предис  "Портрет молодого человека"

Толпы туристов обычно спешат к Миланскому собору, «Тайной вечере» и местные художественные музеи считают «не столь важными» - особенно в сравнении с Ватиканом или галереей Уффици. К тому же они размещаются в старинных зданиях без лифтов и требуют приличной физической подготовки! А ведь галерея «Брера» - одно из лучших в Италии собрание живописи Возрождения. Очень стоит посмотреть и Музей Польди Пеццоли.

Этот музей создал в XIX веке частный коллекционер Джан Джакомо Польди Пеццоли. Вкусы таких людей более прихотливы, чем у государственных чиновников и академических систематизаторов искусства. В музее Польди Пеццоли наряду с произведениями искусства XIV-XIX хранятся коллекция средневекового оружия, античная керамика, венецианское стекло, персидские ковры, мебель различных эпох. Сюда стоит приходить с женами и детьми, которые скучать не будут! 


Экспозиция живописи содержит картины и корифеев, и их «второстепенных» современников, что еще раз убеждает в существовании огромных пластов итальянского искусства, для изучения которых у меня лично уже маловато времени...

 
Антонио дель Поллайоло "Портрет девушки"

О Миланском соборе и «Тайной вечере» молчу. Мне нечего добавить к восторгам остального человечества. Отмечу только, что в Милане есть и галерея современного искусства. В ней выставлены французские импрессионисты, Гоген, Ван Гог, Сезанн, Матисс, Пикассо, но основную часть огромной (два этажа, 2700 экспонатов!) экспозиции составляют произведения итальянских художников. Среди них, кроме известного всем Модильяни, есть немало ярких фигур.

При такой могучей традиции как в Италии искусство не может остановиться в развитии. Мне не очень нравится итальянский реализм XIX века, но в конце этого столетия художники следят за всеми новыми веяниями во французской живописи и сразу перенимают всё лучшее. А в ХХ веке создают свой авангард, повлиявший на мировое искусство.