Впервые на просторах Америки. Часть1

Как-то так получилось, что я всю жизнь постоянно путешествовал, но вот в Америке ни разу не был. Только в этом году появился серьезный повод пересечь океан: мой сын делает пост-докторат в Гарварде. За 15 дней я посетил не только Бостон, постарался побольше увидеть. Мои путевые заметки, конечно, сумбурны. Они предназначены не тем, кто регулярно наведывается в США, и отражают мои первые впечатления от этой страны.

Операция «Чемодан»

Если театр начинается с вешалки, то новая страна – с паспортного контроля и получения багажа в аэропорту.
 

Я летел из Израиля самолетом «Эль-Аль» до аэропорта Кеннеди, а там должен был пересесть на американский бостонский рейс. Моя попытка предъявить свою визу компьютеру в ДФК оказалась неудачной. Он ответил, что не может считать данные паспорта. Я не удивился, так как давно знаю, что компьютеры меня не любят. Поинтересовался у чиновника, что делать. Тот указал мне нужное окошко. Сидевший за ним чиновник понимающе кивнул, снял мои отпечатки пальцев и пожелал приятного пребывания в Штатах.
 

После этого оставалась еще одна процедура. Дело в том, что в Америке при полете с пересадкой багаж не летит до конечного пункта: после первой посадки его надо получить и оформить на следующий рейс. Это я сделал быстро и полетел дальше. Но по прибытии я долго и тщетно ждал свой багаж. Чемодан - в отличие от меня – не доставили в Бостон. Я пошел жаловаться – товарищами по несчастью оказались еще двое израильтян. Служащая записала мою фамилию, я дал ей для связи адрес и телефон сына.
 

На быстрое появление своего чемодана я не рассчитывал. Один раз аналогичный случай произошел у меня в Германии. Багаж прислали через три дня.

Я сказал встречавшему меня сыну, что мне придется заглянуть в магазин и купить кое-что на первое время. Но экстренному шопингу помешал его зазвонивший мобильник. Из бостонского аэропорта сообщили, что мой чемодан нашли и доставят следующим рейсом из Нью-Йорка. В дальнейшем сыну звонили каждые полчаса и информировали о приближении багажа к Бостону. К вечеру, еще засветло, чемодан благополучно выгрузили у дома, где он живет. Я понял, что американцы добросовестно отрабатывают свои зарплаты.

Бостон – колыбель американской революции и цитадель науки

Бостон – столица штата Массачусетс, один из старейших городов США. Основан в 1630 году. Важные страницы его истории связаны с завоеванием независимости. Именно здесь состоялось знаменитое «бостонское чаепитие»: в 1773 году в ответ на ужесточение налогов англичанами массачусетские колонисты проникли в местной гавани на корабли с грузом чая и сбросили его в воду.
 

В Бостоне проживают 600 тысяч человек, но население Большого Бостона, включающего примыкающие городки, в десять раз больше. У этого района единая система общественного транспорта, включающая первое в Америке метро.
 
Один из смежных городков – Бруклайн. Здесь поселился мой сын с женой. Очень симпатичное, тихое место: чистенькие домики старинной постройки в два-три этажа, много зелени. В Бруклайне всегда проживали зажиточные еврейские семьи: до сих пор сохранилось немало синагог.
 

В Бруклайне родился Джон Кеннеди. Вроде тут есть его музей, но у меня было такое плотное расписание, что я его не искал.
 

Бостон – красивый и уютный город. Здесь достаточно небоскребов, однако сохранились целые кварталы богатых фешенебельных зданий, построенных в XVIII-XIX веках.
 

О временах революции напоминает Тропа Свободы, проложенная мимо главных исторических памятников. Ее невозможно не заметить, так как она выделяется на тротуарах и мостовых особым цветом. Я записался на проходящую по ней  бесплатную экскурсию, которая стартует в городском парке, и прошел все четыре километра. Вел нас пожилой толстячок в шортах и широкополой шляпе, говоривший очень живо, эмоционально. Он показал нам Капитолий, построенный в конце века XVIII, кладбище, где похоронены участники Войны за Независимость, места самых жестоких столкновений  между англичанами и повстанцами.
 

                                              На Тропе Свободы

Городской парк Бостона содержится в прекрасном состоянии. (Вскоре я убедился в том, что в любом районе страны заботятся о сохранении природы). В парке можно отдохнуть от жары у искусственных прудов. По их берегам разгуливают гуси, утки, индюки - жирные и наглые.
 

В центре Бостона возведен памятник жертвам Холокоста. Это шесть стеклянных башен. Они символизируют шесть миллионов погибших евреев, шесть лет геноцида, шесть крупнейших нацистских лагерей смерти...
 

Бостон – важнейший центр образования, науки, культуры. К лучшим вузам мира относятся Гарвардский университет и Массачусетский технологический институт. В Америке они входят в элитную университетскую «Лигу плюща». Оба учебных заведения находятся в городке Кембридж, отделенном от Бостона рекой Чарльз-ривер. Но им там уже тесно, и некоторые их факультеты, исследовательские институты размещаются в Бостоне.
 

                                        Публичная библиотека Бостона

Высоко котируются также Бостонский университет, Бостонский колледж, а общее количество высших учебных заведений постепенно приближается к сотне! Не удивительно, что на улицах Бостона встречаешь в основном молодых людей. Здесь учатся представители разных стран, среди них заметное место занимают израильтяне.
 

Мой сын темой пост-доктората избрал применение математических методов в палеогенетике. Я посидел на научной конференции, организованной его институтом вместе с израильскими университетами. Из услышанного понял только то, что сегодня предыстория человечества уже не оперирует гипотезами и изучается самыми точными научными методами, а находки археологов на территории Израиля имеют огромное значение для создания картины формирования цивилизации.
 

Гарвард и Массачусетс я осмотрел в составе организованных групп. Экскурсоводами были волонтеры-студенты, с воодушевлением рассказывавшие о своих альма-матер.
 

В Гарвард провинциал вроде меня входит с мистическим чувством – как в Хогвартс из «Гарри Поттера». Список из 75 Нобелевских лауреатов – выпускников университета – действительно волшебство! На территории Кембриджа это особый город со своей администрацией, своей полицией, своей пожарной командой.
 

Гарвардский университет – старейший в США. Даже по европейским  меркам у него солидный возраст. Он открылся в 1636 году – вскоре после основания Бостона.
 

Университетский кампус очарователен: невысокие здания из красного кирпича, вековые раскидистые деревья, памятники основателям.
 

О мощной базе Гарварда говорят его библиотеки и музеи. Библиотека считается третьей по величине в США (после Библиотеки Конгресса и... Публичной библиотеки Бостона – в нее я не мог не заглянуть и поразился как архитектурным достоинствам, так и комфортным условиям для интеллектуальной деятельности). Она представляет собой целый комплекс книгохранилищ. Центральное из них носит имя еврейского юноши Гарри Виденера. Это огромное здание передала в дар университету Элеанор Виденер в память о своем сыне – страстном библиофиле, погибшем в 1912 году на «Титанике».
 

                                            Библиотека Гарварда

Университету принадлежат Археологический музей, Музей естественной истории, а также Музей искусств, который я посетил. Об американских художественных музеях я расскажу позже. Пока только замечу, что коллекция гарвардского музея – высшего мирового класса. Не выходя из его стен, можно писать диссертацию по любому периоду истории искусства.
 

Массачусетский технологический институт основан «только» в 1861 году. Он пользуется колоссальным авторитетом и считается лучшим техническим вузом планеты. Это крупнейшая научно-исследовательская структура в мире, выполняющая важнейшие оборонные заказы. Именно МТИ принадлежит рекорд в подготовке будущих Нобелевских лауреатов: 81!
 

Старое здание Массачусетского технологического института, как и Гарвард, построено в классическом стиле с обязательной большой лужайкой перед входом, на которой проводятся все торжественные церемонии. Новые корпуса МТИ – высотки, отличающиеся оригинальной архитектурой, внутри они украшены инсталляциями и прочими произведениями современного искусства. Проходя по коридорам, обращаешь внимание на преобладание небольших учебных помещений. В маленьких группах студентов лучше вызревает творческая мысль...  
 

В 2011 году с Массачусетским технологическим институтом подписал соглашение о сотрудничестве исследовательский центр «Сколково». Но после возвращения президента Медведева на прежнюю должность никто не вспоминает ни о «Сколкове», ни о соглашении с американцами...
 

Экскурсия завершилась в Музее МТИ. Я предполагал, что его экспозиция будет посвящена истории и достижениям Массачусетского технологического института. Но музей гораздо интересней. Здесь можно увидеть и роботов, и космические аппараты, тем не менее целый этаж посвящен теме... непредсказуемости научно-технического прогресса.
 

Выставка Артура Гансона, современного художника, скульптора, музыканта, инженера (!), названа полемически:  «Perpetual useless» («Вечный бесполезный»). Художник демонстрирует мудреные технические устройства, которые без конца повторяют какие-то сложные, но совершенно бессмысленные действия. Уж не «намекает» ли он на то, что вся современная техника якобы облегчает жизнь человека, но отдаляет его от природы и понимания смысла бытия?..
 

Много ассоциаций вызывает выставка работ Сантъяго Рамона, умершего в 1934 году. Он был выдающимся нейрохирургом, исследователем центральной нервной системы, лауреатом Нобелевской премии. В ходе своих опытов ученый делал рисунки. Они неожиданно утрачивают свою документальную функцию и приобретают самостоятельное эстетическое значение, в чем-то перекликаясь с... ранним абстракционизмом! Вот, например, картинка, напоминающая деревце, а на самом деле это, как указывает автор, «Схема передачи мысли нейронами»!
 

Я не читал работ Рамона. Не увлекался ли он философией пифагорейцев или учением о музыке сфер, искавших в науке универсальные принципы строения мира?..
 

А вообще признаюсь: выдающиеся достижения американского высшего образования вызывают непростые мысли. Почему в США университеты процветают в основном за счет спонсоров, а в еврейском государстве они полагаются только на госбюджет и не вылезают из «минуса»? Не гипертрофирована ли у нас забота о «национальной специфике», которая много отнимает у науки? Можем ли мы, окруженные врагами, спокойно смотреть в будущее, когда израильские школы и университеты уступают по качеству обучения аналогичным учебным заведениям многих стран?.. Грустная тема. Чем размышлять об этом, лучше вспомнить более веселые бостонские впечатления.
 

В один из вечеров сын повел меня в Музыкальный колледж Беркли, студенты которого выступают с бесплатными представлениями. Перед спектаклем мы заскочили перекусить в мексиканский ресторанчик. Неожиданно я увидел на стене несколько картин местного художника Sean Boyce, рисующего солнечные городские пейзажи. Если бы он жил в Израиле, я с уверенностью назвал его подражателем Зои Север!
 

А в музыкальном колледже выступала с моно-мюзиклом талантливая студентка корейского происхождения Содам Юн. Она сама написала забавную пьесу и исполнила ее с большим куражом и вкусом. Всё было на очень высоком уровне: и вокал, и хореография, и игра. По-моему, после окончания колледжа девушка вполне готова выступать на Бродвее, где я побывал чуть позже, в Нью-Йорке...

По следам последнего из могикан

Из Бостона я рано утром отправился в Олбани, где, согласно предварительной договоренности, меня ждал на автобусной станции мой старый школьный друг Лео. В детские годы его третировали учителя за скверную успеваемость. Голова у ребенка работала прекрасно, но он ненавидел советскую школу, где ему было скучно и неинтересно. Интерес Лео нашел через много лет в Израиле: здесь он работал в авиационной промышленности, занимался созданием самолетов и спутников. В конце 1980-х уехал в США, переключился на другие проблемы и стал генеральным директором предприятия – крупнейшего в мире производителя магнитов для томографии. Сейчас он на заслуженном и хорошо обеспеченном отдыхе, живет в Нискаюне (штат Нью-Йорк) в лесу, много путешествует и читает.
 

Лео предупредил меня, что вместо пыльных городов мы посмотрим самые красивые места Америки и, чтобы не терять времени, я уже поутру должен быть готов стартовать. Я забросил чемодан в его спортивную машину, и мы покатили куда-то в горы.
 

По дороге мой гид указывал на главные достопримечательности. «Это мост Тадеуша Костюшко. Это река Хадсон. А это город Трой – тут жил тот самый дядя Сэм».
 

Я знал, что Костюшко участвовал в польском восстании и в американской революции. Оказывается мост, соединяющий Квинс с Бруклином, построили в 1939 году. Через год, когда Польшу уже поделили Сталин и Гитлер, знаменитый мэр Нью-Йорка Фиорело Ла-Гвардиа присвоил мосту имя Костюшко. На торжественной церемонии он с пафосом сказал, что Польша непременно обретет свободу. Мост постепенно устарел, вызывал огромные пробки, и его взорвали, а в 2017 году заменили новым.
 

Что касается Хадсона, то меня удивило, как я мог не знать о такой большой американской реке. Постепенно сообразил, что это тот самый Hudson, который по-русски называется Гудзон! Но, конечно, менять искаженное название уже не стоит. Оно давно вошло в русский язык и русскую литературу:

Взвоют и замрут сирены над Гудзоном,
Будто бы решая: выть или не выть?
Лучше бы не выли. Пассажирам сонным
Надо просыпаться, думать, есть, любить... (В. Маяковский).

Городок Трой получил название в честь древней Трои – в США много подобных пышных топонимов. Когда-то он был процветающим промышленным центром, но впоследствии утратил это свое значение. Главная достопримечательность -  один из старейших в стране политехнических институтов.
 

Не все знают, что именно здесь жил Дядя Сэм – не картинка, а реальный человек. Во время британо-американской войны 1812 года местный промышленник Сэм Уилсон поставлял американской армии тушенку с этикеткой «U.S. beef». Солдаты шутили, что их кормит Дядя Сэм (Uncle Sam). Позже изображение пожилого джентльмена с бородкой, в цилиндре со звездами и полосатых панталонах стало символом США (в советском политическом лексиконе словосочетание Дядя Сэм было злобным ругательством).

Тем временем мы с Лео ехали на север штата Нью-Йорк. Остановились у озера Лейк-Джордж. Оно расположено у покрытого лесами горного хребта Адирондак. Длина озера – 50 километров, ширина – несколько километров. Вода очень чистая. Курорт Лейк-Джордж – место отдыха богатых американцев. Средний класс может найти пляжи и парки поближе к месту жительства и подешевле.
 

На озере Лейк-Джордж и в его окрестностях развивались захватывающие события романа Фенимора Купера «Последний из могикан». Фигурирующий там форт Уильям-Генри после реконструкции в 1950-х годах превратился в музей.
 

На следующий день Лео и его очаровательная супруга Соня повезли меня в Кларк-музей, где проводятся интересные выставки. О музее я расскажу отдельно. А ехали мы через штат Вермонт. Очень красивые места – Зеленые горы, отроги Аппалачей (Вермонт по французски – Зеленая Гора). Вершины чуть повыше километра утопают в густых лесах.
 

Должен сказать, что я представлял себе Америку как страну, где завершился процесс урбанизации, и не подозревал, насколько бережно поддерживается в ней экологическое равновесие. Хорошие хозяева!

Город Франклина

Следующим пунктом моего путешествия была Филадельфия, столица штата Пенсильвания. Полуторамиллионный город, пятый по величине в США, с богатыми культурно-историческими традициями. Здесь в 1776 году Колокол Свободы возвестил о принятии Декларации Независимости, после чего Филадельфия стала временной столицей США. Одним из подписавших этот документ отцов-основателей был Бенджамин Франклин. Его жизнь тесно связана с Филадельфией.  

Франклин вырос в бедной семье (17 детей!), и отец не смог дать ему даже минимального образования. Благодаря огромной воле и талантам Франклин стал писателем, философом и всемирно известным ученым, изучавшим природу электричества. Он много занимался просвещением: открыл первую в Америке публичную библиотеку, основал Филадельфийскую академию, превратившуюся в престижный Пенсильванский университет. Франклин сыграл важную роль в Войне за Независимость (об этом можно прочитать в романе Фейхтвангера «Лисы в винограднике»), он - один из авторов американской Конституции. Ему принадлежит чисто американский афоризм: «Время – деньги». На его надгробном камне выбита эпитафия: «Он вырвал у неба молнию, а затем у тиранов скипетры».
 

В Филадельфии меня опекал старый друг Саша Могилянский, бывший чемпион СССР по стоклеточным шашкам, международный гроссмейстер. Во время шашечных соревнований, тянувшихся неделями, он был одним из немногих спортивных коллег, с которыми я мог для снятия напряжения «сменить пластинку», поговорить на любые темы. В Америку Могилянский  попал в достаточно солидном возрасте и уже не мог найти применения диплому одного из лучших советских технических вузов. Но благодаря творческому мышлению и энергии не растерялся, начал выпускать рекламные издания, построил двухэтажный дом с бассейном, создал новую семью, вырастил двоих детей.
 
В подвальном этаже огромного дома мы с Сашей допоздна вспоминали былые времена, перипетии турнирных баталий. Саша делился планами: он готовит редкую по жанру книгу о самых смешных эпизодах своей спортивной биографии. В то же время надеется рассказать об уродствах советского «большого спорта» - о чем и сегодня, по известным причинам, почти ничего не пишут.
 

Ночные посиделки мы заканчивали обсуждением завтрашней культурной программы. Саша живет далеко от города, и требовалось точно рассчитывать время, так как в моем распоряжении были всего два дня.
 

Филадельфия – богатый город, просторный и зеленый. Его пересекают реки Делавер и Скулкилл. Считается, что именно в Филадельфии наиболее ярко проявляется история американской архитектуры. Среди небоскребов располагаются симпатичные старые улочки, парки, аллеи, старомодно-внушительные здания музеев, театров, вокзалов, учебных 
заведений.

Туристы спешат увидеть прежде всего Индепенденс-холл - Зал Независимости, где был подписан документ о рождении Соединенных Штатов Америки.

Мы с моим другом успели посетить три замечательных музея. На прощанье Саша сказал мне, что глубоко удовлетворен интеллектуальным содержанием нашего общения. После этого меня ждал Нью-Йорк...