Счастливое возвращение к Беллю

Посмотрев в «Цавте» моно-спектакль «Глазами клоуна», я подумал, что Ариэль Крыжопольский на израильской сцене – это надолго. Тонкая, интеллигентная работа. Прекрасная игра. Но творческого потенциала актера хватает на большее!

Я уже писал о театре «La Panim», которым руководит Ариэль Крыжопольский. В небольшую труппу входят молодые ребята - происхождение «русское», но играют на иврите. Ариэль Крыжопольский выполняет много функций: организатор, режиссер, актер, драматург!

Моно-спектакль «Глазами клоуна» поставлен не в «La Panim». Режиссер – Ярон Шильдкрот. Но, поскольку играет Ариэль Крыжопольский, это творческое достижение можно частично засчитать его театру.

Личное признание: я отношусь к тому поколению советских интеллигентов, для которых Белль был, как говорят сейчас, культовым писателем. А «Глазами клоуна» - его самый сильный роман, потому что построен как монолог и напряжение до конца идет по нарастающей.

Короче, я шел на спектакль с большими опасениями, которые, к счастью, оказались напрасными. Прежде, чем прекрасную режиссуру, необходимо отметить драматургию Гилы Илан, которая из многих фабульных линий ассоциативно построенного романа выбирает самые главные, благодаря чему содержание и звучание моноспектакля предельно соответствуют оригиналу. Это рассказ о детстве Ганса Шнира, изуродованном гитлерюгендом, о юности в послевоенной Германии, о родителях, мораль которых не могла изменить денацификация. Это трагедия любви, разрушенной религиозным лицемерием, это драма художника в мире коммерции.

Моно-спектакль «Глазами клоуна» сочетает в себе театр переживания и театр представления. Актер – рассказчик и главное лицо драмы, а кроме того должен передать интонации многих упоминаемых персонажей. У Ариэля Крыжопольского великолепная пластика, позволяющая передать и душевное смятение героя, и развитие сюжета, и стилистику клоунады. Экспрессию спектакля усиливают предельно сжатое сценическое пространство, сумеречный свет (Амир Кастро), выразительность музыкальных акцентов (Амир Ланкер), жутковатая маска лицедея, неподвижность которой контрастирует с чуткостью нервной натуры артиста. Режиссер строит композицию спектакля на противоборстве двух тем: любовь и творчество сталкиваются с расчетом и тупостью. Уродливость увиденного глазами клоуна мира и многих его обитателей, эмоционально преодолевается тем, что само театральное действо красиво и элегантно.

Это сложный, интеллектуальный спектакль – из тех, что редко показывают на израильских сценах. Приятно, когда такие постановки мы видим в «русском» исполнении. Хотелось бы видеть на них и побольше «наших» зрителей!