Шесть лет, которые изменили мир

Михаилу Сергеевичу Горбачеву – 85. Это сообщение не стало первым в российских сводках новостей. Там нашлась невероятная сенсация: снегопады в Москве! Потом вспомнили и о Горбачеве, но... с оговорками, дескать это личность неоднозначная, противоречивая. Тем не менее весь мир воздает должное человеку, изменившему планету, на которой благодаря ему стало меньше зла, ненависти, фанатизма.

В России уже выросло поколение, не имеющее представления о «перестройке». Да, собственно, и руководил-то Горбачев Советским Союзом всего шесть лет. В сегодняшней России это один президентский срок. Но мы помним, какие это были годы!..

Рядовому советскому человеку казалось, что Система будет существовать вечно. Всегда надо будет стоять в очередях за колбасой и ботинками, подписываться на газеты, в которых нечего читать, по праздникам ходить на демонстрации, на выборах голосовать за единственную кандидатуру. Всегда надо будет вступать в единственную партию, в единственный комсомол, в единственную пионерскую организацию. Всегда надо будет бояться высказывать свое мнение, особенно если оно - критическое. «И никогда, - мрачно шутил Жванецкий, - корабль под моим руководством не войдет в нейтральные воды: из наших не выпустят».

Мы уже привыкали к частым похоронам кремлевских старцев, к концу жизни не способных членораздельно прочитать написанные им речи. И тут появился Михаил Горбачев, энергичный, красивый, 54-летний!

Началось нечто невиданное. Генсек говорил без бумажки и не боялся выходить на улицы, общаться с людьми. Появились новые слова: перестройка, гласность, ускорение.

Горбачев объявил, что не должно быть зон, закрытых для критики. Сегодняшнему поколению не понять, что это означало в стране, где люди боялись откровенно говорить по телефону, а слишком разговорчивых держали в психушках.

Внезапно появилась замечательная пресса. Внезапно оказалось, что у нас была история: начали публиковаться статьи о Троцком, Бухарине, Рыкове, которых мы «проходили» как врагов народа. Но газеты писали и о настоящем: о пороках «командно-административной экономики», о плодотворности частной инициативы, о необходимости демократии и плюрализма! Это был долгожданный глоток свободы не только для советского общества, но для всего соцлагеря, где прежде под бдительным присмотром большого брата боялись сделать шаг влево или вправо. В Варшаве, Праге, Софии люди рано утром бежали к киоскам за советскими газетами!

Горбачев произнес знаменитые слова: «Процесс пошел» - и его уже нельзя было остановить. Еще недавно в Уголовном кодексе указывалось преступление «Частное предпринимательство», каравшееся тюремным заключением. А вокруг открывались кооперативы, занятые в них работники получали фантастические зарплаты - по 500-700 рублей вместо 120, сами же работодатели сколачивали миллионные состояния.

Стало интересно жить. Толстые журналы печатали великие произведения советских писателей, которые из-за тупости большевистской цензуры на десятки лет были изъяты из обращения. На театральных сценах и на киноэкранах призносились «крамольные» речи.

Естественно, в полицейской стране правящая партия была не в восторге от горбачевских реформ и бешено сопротивлялась им. Но «перестройка» родила политиков нового склада, и они уже выдвигались на первые роли. Во время первого Съезда народных депутатов миллионы людей прекращали работу и, если на заводе или в учреждении был телевизор, в эйфории слушали выступления делегатов. Их смелость поражала: критиковали всё и вся, включая Самого!

Сегодня в официальных сообщениях о 85-летии Горбачева его деятельность освещена подленько: мол, допустил свободу, прекратил «холодную войну», но развалил экономику, не сумел предотвратить распад государства. Это те же гэбэшные методы дискредитации реформаторов, которые были пущены в ход еще в «перестройку». В ту пору продажные журналисты напоминали, что Горбачев пользовался покровительством Андропова, что «критики социализма» Александр Яковлев, Егор Гайдар, Юрий Афанасьев писали в свое время марксистские диссертации и оправдывали строй.

А кто мог изменить большевистскую империю, если не люди, обладавшие в ней властью и влиянием? Горбачев был плотью от плоти Системы. Он помнил о своих репрессированных дедах. Кроме этого «пятна» в его анкетах фигурировала отметка «Проживал на оккупированной территории» - ведь гитлеровская армия несколько месяцев занимала Ставрополье. Мы не знаем, чего стоило молодому Михаилу Горбачеву поступление в Московский университет в 1950 году при такой «биографии». Вопрос не в том, какими нравственными компромиссами сопровождался его путь от комсорга до генерального секретаря КПСС, а в том, что побудило его начать демонтаж Системы. Для этого надо было иметь огромное мужество и... совесть.

Российские идеологи, говорящие сегодня гадости о Горбачеве, не меньше ненавидят Хрущева. Недавно отмечалось 60-летие его доклада о «культе личности» на ХХ съезде КПСС. При этом подчеркивалось, что Хрущев сам активно участвовал в репрессиях. Да, участвовал. Но соратники, не поддерживавшие Сталина, не дожили до 1956 года. У всей сталинской гвардии руки были в крови. А признать перед всей страной существование ГУЛАГа, освободить политзаключенных и реабилитировать их смог именно Хрущев, у которого достало смелости и совести.

Горбачев не мог переделать себя. Он считал коммунизм великой идеей. Он верил в то, что нельзя покушаться на многонациональное государство, и пытался сохранить его. Он санкционировал карательные акции в нескольких республиках. Но он освободил Сахарова, прекратил афганскую войну, позволил разрушить Берлинскую стену.

В тот период советские люди, привыкшие относиться к высшему руководству с иронией, нередко подтрунивали над Горбачевым, но понимали, что он Другой. Я помню, как Горбачев приехал в Литву, которая первой взяла курс на выход из СССР. Генеральный секретарь отправился на улицы, лично беседовал с литовцами, спорил с ними. Его собеседники ненавидели советскую власть, но понимали, что перед ними не держиморда, а искренний человек, которому в момент оккупации Литвы было девять лет. Они говорили с Горбачевым доброжелательно, с симпатией, смело возражали ему.

Так же общались с Горбачевым западные лидеры, сразу поверившие в искренность его миролюбия. Он открыл границы. Благодаря ему миллион советских евреев попал в Израиль.

Горбачев не был виноват в развале советской экономики. Он видел, что она истощена многолетней милитаризацией страны, и именно поэтому отказался от военной конфронтации с Западом и начал искать новые пружины для оживления производства.

В разгаре «перестройки» журналисты попросили прогноза о будущем горбачевских реформ у Владимира Буковского, бывшего советского диссидента, к тому моменту проживавшему в Англии. Буковский, умнейший человек, хорошо изучивший преследовавшую его Систему, ответил: «Горбачев не мог уничтожить те силы, которые ненавидят его реформы. Сейчас главный вопрос: кто быстрее учится – реформаторы или защитники советского строя?».

Реформаторы были наивны, непоследовательны и разрозненны. Самая мощная организация, на которой держался большевистский режим, учла свои просчеты и быстро мобилизовалась. После ельцинской вольницы к власти в России пришли чекисты. Они не стали отменять частное предпринимательство, так как эффективно доили его. Им пригодился советский опыт подавления инакомыслия. Путинский агитпроп сумел промыть и угасающее сознание пенсионеров, и незрелые мозги молодежи. В опросах о самом выдающемся российском деятеле народ дружно называет Сталина.

Самые ненавистные чекистам деятели – Хрущев и Горбачев. Стоит послушать, как их поносят участники телевизионных «круглых столов».

Путин реставрировал забытые понятия о национал-предателях и иностранных агентах. Сегодня российские телеведущие с гнусными интонациями отмечают, что единственный бюст Горбачеву установлен в Германии. Но Путину пришлось поздравить Михаила Сергеевича. Все-таки «перестройку» отменить нельзя.